— Ты слышал о скоропостижной смерти капитана Брока? Так знай: я открыл, что это убийство. Вот какое дело меня занимает.
Услышав слова «дело Брока», Фандор не смог удержаться от резкого движения. Ах, вот оно что!
— Вы изучаете дело Брока, Жюв? — спросил он. — Очень хорошо! Я тоже! Вы прочли мою статью?
— Да, интересно…
— Но нет вывода, Жюв… Я до сих пор не мог его сделать, не имея никаких точных данных… Пришли ли вы к чему-то определенному? Знаете вы, кто нанес ему удар?
— Ты не догадываешься, Фандор?
Журналист хотел ответить, но полицейский не дал ему времени.
— Скажи мне, малыш, — спросил он, — если вдруг, без всяких предвестников такого несчастья, когда ничто не могло тебя подготовить к этому ужасу, ты осознаешь, что после шестимесячного перемирия, шести месяцев спокойствия, все твое существо снова потрясено… если ты понимаешь, что десять лет усилий и опасностей, борьбы и настойчивости были совершенно напрасны, и нет тех результатов, которых ты, казалось, достиг… и что все надо начать сначала, что ты должен снова начать ужасную схватку, ставкой в которой твоя жизнь, больше чем жизнь — твоя честь… скажи мне, Фандор, не будешь ли ты взволнован до глубины души? Потрясен?
— Что вы хотите этим сказать, Жюв?
— Что я хочу сказать, малыш? Что я хочу сказать? Ну, так слушай же! Знаешь ли ты, кто убил капитана Брока?
— Нет… Кто же?
— Фантомас!
При мрачном имени, символе ужаса и крови, Фандор вскочил.
— Фантомас! — повторил он медленно. — Фантомас! Вы обвиняете Фантомаса в убийстве капитана Брока?
Кивком головы Жюв подтвердил свои слова. Оба молча смотрели друг на друга.
Фантомас!
Погрузившись в воспоминания, Фандор снова припомнил все, что знал о жестокостях, приписываемых Фантомасу. Перед ним воскресали годы непрестанной, повседневной борьбы с таинственным преступником…
Фантомас!
Но не сам ли Жюв говорил ему — и не так давно — что в результате последней схватки неуловимый бандит вынужден был исчезнуть, бежать? Не Жюв ли утверждал, что Фантомас исчез навсегда? А теперь обвиняет его в новом злодеянии и уверен, что нужно снова сражаться с ним!
— Ты учитываешь, малыш, — заговорил Жюв, — обстоятельства драмы? Среди бела дня, на одной из самых людных улиц Парижа, офицер едет в такси, направляясь, очень возможно, на свидание в один из ресторанов Булонского леса. Машина, в которой он находится, окружена массой экипажей, его видят и в каком-то смысле охраняют сотни прохожих, и однако, не успев даже узнать, кто на него покусился (и никто этого человека не видел), он падает, сраженный выстрелом, как на войне, особым, таинственным выстрелом, сделанным из изумительного оружия… Ну, как, Фандор, разве это не преступление, достойное Фантомаса?