— Действительно, но…
— Но позволь же! Правда ли, что ты узнал в это время то, что связано со Вторым бюро, с миром шпионов, и что ты был этим бесконечно поражен?
— Это верно! Но, повторяю еще раз, Жюв, именно потому, что я узнал об ужасных тайнах, существующих в этой среде, я сегодня приписываю дело Брока к шпионским преступлениям.
— Выдумки! Фандор, скажу тебе одно: убийство капитана может быть приписано только Фантомасу! Бесполезно закрывать глаза, чтобы не видеть, затыкать уши, чтобы не слышать!
— Выдумки, Жюв, никакого Фантомаса там не было. Ваше утверждение сперва поколебало меня, но теперь я продолжаю относиться к нему скептически. Перед нами серьезное дело, и в этом я согласен с вами, но это дело исключительно шпионское. Сегодня вечером я напечатаю в «Капиталь» большую статью, где, не называя имени капитана Брока, сделаю несколько намеков на него, а, главное, объясню, что такое шпионы. Я скажу там, что нельзя смотреть на них как на трусов, что, наоборот, сама эта мрачная профессия заставляет их очень часто демонстрировать исключительную храбрость. Я скажу, наконец…
— Ты скажешь глупость, малыш, но… в конце концов, ты свободен поступать как хочешь.
— Это правда, — сказал Фандор, — я свободен, Жюв, свободно могу провести пятнадцать дней в краю солнца, где я буду через несколько часов! Поэтому, черт возьми, прочтите мою статью в «Капиталь»! Объявляю вам, что я собираюсь особенно тщательно поработать над ней. А потом — на две недели!
Расставаясь с полицейским, он прибавил с усмешкой:
— Не слишком мечтайте о Фантомасе, ладно?
Опершись коленом на свой чемодан, Жером Фандор со всей силой своих мощных рук затягивал ремни.
Было воскресенье 13 ноября, пять часов вечера. Квартира журналиста была хорошо освещена: газ горел во всех комнатах, везде царил полный беспорядок.
Наконец Фандор уезжал, и, чтобы быть уверенным, что не пропустит свой поезд, молодой человек собирался пообедать на Лионском вокзале. На этот раз он не сомневался в своем отъезде, дело было верное. Остановившись посреди коридора, Фандор бросил последний взгляд на свое обиталище.
Зазвенел звонок. Молодой человек направился к двери и открыл ее. На лестнице стоял военный.
— Господин Фандор? — спросил он мягким хрипловатым голосом.
— Да, это я, что вам нужно? — ответил журналист недовольно.
Военный сделал шаг вперед, потом, как бы с усилием, с трудом произнес:
— Не позволите ли вы мне войти? Я хотел бы сказать вам кое-что.
Фандор молча, жестом руки, пригласил его войти в квартиру. Пока военный неловко входил, Фандор рассмотрел его. Это был совсем еще юноша в мундире полевой пехоты с капральскими нашивками на рукавах. Его русые волосы и светлые глаза странно контрастировали со смуглым лицом и небольшими черными усиками.