Эмили, как ни старалась, не нашла никаких следов повреждений на дверце бюро, скрывающей ящички с украшениями. А это могло означать лишь одно…
– Ожерелье украли в день моего рожденья! – Эмили попыталась вспомнить, когда последний раз видела бриллианты. Она показала их гостям, а после горничная отнесла подарок лорда Гренвилла в ее спальню и оставила коробку на туалетном столике. Вечером, когда Фанни помогла ей снять бальное платье, Эмили небрежно засунула эту коробку в бюро, не желая даже смотреть на подарок, расстроивший ее, а Фанни убрала туда же изумруды, бывшие на леди Гренвилл во время бала.
– Было ли ожерелье в коробке в тот момент, когда я запирала бюро? Ни я, ни бедняжка Фанни не удосужились посмотреть. Миссис Даррем права, я порой бываю так легкомысленна! Но разве могло прийти в голову проверять, в коробке ли гарнитур? Я же не пересчитываю свои кольца и серьги каждый раз, когда собираюсь ложиться в постель!
Поскольку ночью Эмили заново проверила все содержимое бюро и уверилась, что все остальные украшения на месте, оставалось думать, что когда она убирала коробку, на бордовом атласе лежал лишь браслет.
– Неужели кто-то осмелился зайти в мою спальню и похитить ожерелье, когда в доме было столько людей? – Эмили потрясенно застыла в кресле. – Как я скажу об этом Уильяму?
Она представила холодное, отчужденное выражение лица лорда Гренвилла, когда сообщит ему, как небрежно обошлась с его подарком, вызвавшим столько восторгов у ее гостей. Настолько сильных, что кто-то пожелал владеть этим украшением. Или продать его, чтобы поправить свои дела…
– Если бы только Уильям не вспомнил о бриллиантах сейчас! Через несколько месяцев он бы и вовсе позабыл о своем подарке, и речь об этих украшениях никогда бы не заходила в нашем доме. А теперь, из-за этого бала у леди Пламсбери, придется объясняться с ним.
Она понимала, что не должна бояться мужа. Лорд Гренвилл со дня венчания не сказал ей ни единого грубого слова, хотя и стал после смерти Луизы раздражительным и порой не сдерживал гнева, если он был вызван кем-то из слуг.
Эмили надеялась, что Уильям хотя бы немного признателен ей за то, что она согласилась стать его женой и избавить от сетей многочисленных юных леди и молодых вдов, желающих занять место хозяйки Гренвилл-парка. Но следовало признать – их отношения были гораздо более дружескими в те далекие дни, когда лорд Гренвилл ухаживал за Луизой. Тогда он подшучивал над сестрами своей избранницы, приносил им игрушки и книги, и Эмили радовалась тем кратким минутам, когда могла обменяться с ним несколькими фразами, прежде чем леди Уитмен отошлет ее в свою комнату…