– Подожди, Ким, – мягко остановил свою спасительницу четвертый, решаясь поставить всё на кон, и пусть будет, как будет, – я сам скажу.
Он решительно опустился перед принцессой на одно колено и снял с шеи амулет личины. Охнули наемники, не ожидавшие увидеть совершенно неизвестное лицо, чуждое этому миру, посуровели незаметно подошедшие инлины, до этого в изнеможении сидевшие на ступеньках. И одобрительно кивнул белобородый жрец, сопоставивший все услышанное сегодня, с тем, что знал ранее.
– Лародель, – в наступившей тишине тихий голос инлина был слышен, казалось, в любом уголке храма, – я люблю тебя и прошу стать моей невестой.
– Я согласна, – голос принцессы так же тих и так же тверд, – и хочу скрепить нашу помолвку здесь и сейчас. Ваше святейшество, вы не откажетесь провести ритуал?! Встаньте, принц, вы равны мне по знатности, и я не знаю никаких препятствий к равноправному браку.
Шимирл, доковылявший до сородичей последним, уцепился за Сема, рядом с которым уже каким-то образом успела очутиться Бини, и, зная, что седьмой прочтет его чувства и поддержит, влил в четвертого достаточно энергии, чтобы во время помолвки жениха не качало, как былинку под ветерком.
– Да, я буду рад провести ритуал, но может, вы вначале приведете себя в порядок? – настоятель деликатно старался не замечать ни мусоринок в растрепанной прическе невесты, ни забрызганной кровью одежды жениха.
– Нет, – почти в один голос заявили молодые, и старик понимающе улыбнулся.
Сколько он соединил здесь сердец и знает по опыту, всегда можно точно определить истинно любящих и тех, кто вступает в пару по расчету. Тем, кто любит, каждая минута разлуки кажется годом, а тот, кто женится на деньгах, старается как можно дольше насладится свободой.
– Сейчас… – пробормотал Эстейрис, отыскавший над храмом довольно мощный магический поток и уже немного подпитавший растраченную энергию.
Магистр привычно провел руками, в отличие от местных магов инлины не брезговали бытовыми заклинаниями, в их цитадели никогда не было ни слуг, ни уборщиков. Волосы Лародель заструились золотистым шелком, словно вымытые в утренней росе, дорожное платье сменило цвет, став нежно-розовым. А с одежды четвертого исчезли все пятна и проступили шитые золотом вензеля.
– Больше ничего пока не могу, – виновато выдохнул маг, чувствуя, как истощило резерв простое заклинание, непривычно легкая, рассеянная энергия чужого мира хоть и подчинялась, но не так послушно, как хотелось бы.
– Все замечательно, спасибо, – благодарно тронул мага за плечо жених, всего несколько минут назад без сил лежавший рядом с ним на ступенях.