– И всё? – прозрачная вода эльфийских глаз начинает бурно темнеть от едва сдерживаемого гнева. – А больше вам ничего не нужно?
– Ну почему ничего? – спокойно и устало смотрят в упор голубые глаза. – Нужно. И очень много, но не в этот раз. А сейчас поторопи своих помощников, к вечеру все женщины должны уйти. Потом и мы отправимся.
– Отправиться можете и сейчас, – недовольно буркнул он, уже отлично понимая, что от его слов не зависит ровным счетом ничего.
Все равно всё пойдет так, как решила она, и ни его собственное неудовольствие, ни возмущенное пофыркивание навязавшегося в попутчики Лиэня,>{1} ни плохо скрытое неодобрение магов, которых придется вызвать на помощь, не имеют для нее никакого значения. И вот это бесило больше всего. А еще больше злило собственное невольное уважение и восхищение стойкостью и целеустремленностью этой женщины, непонятно почему выбранной в хозяйки своенравным амулетом. Словно не было среди его народа никого достойнее, чем эта смеска.
– Ну и зачем мы пойдем сейчас? – миролюбиво улыбнулась Дисси,>{2} вовсе не желавшая сердить или злить эльфийского мага, ведь их жизни и благополучие вскоре будут полностью зависеть лишь от его благосклонности. – Если у вас там ночь, и все спят?
– Как хочешь, – разочарованно буркнул Эниль,>{3} – тогда я за помощниками.
Она только согласно кивнула, и отвернулась к подругам, молча завтракавшим за длинным столом. Несмотря на раннее утро, все собрались как по приказу, пропустить возможность последний раз посидеть всем вместе не захотела ни одна. Впрочем, как и никто из тех, с кем судьба тесно связала их жизни за последние полмесяца.
– А может, мне все-таки пойти с вами? – уныло катая по тарелке одинокую ягодку, выковырянную из пирога, тоскливо пробурчала Бини,>{4} когда главный эльфийский маг вместе с учеником исчез в тумане портала.
– А как же Сем?>{5} – оглянувшись на страдальчески стиснувшего губы седьмого, сочувствующе вздохнула Улидат,>{6} прекрасно ощущавшая, что творится на душе у подруги. – Нет, лучше я пойду.
– Не выдумывай, – фыркнула Варена,>{7} но судя по быстрому переглядыванию сестер, больше никто не отнесся так же легкомысленно к заявлению куэлянки.
Знали уже точно, эта девушка слов на ветер не бросает. И хотя никто не узнал бы в ней теперь по первому взгляду воспитанницу школы смерти Анжийту, характер остался прежним. В отличие от сильно изменившейся внешности. Только обманчивая хрупкость и изящность напоминали о том, что смуглокожая таргилянка, с томными желтоватыми глазами и длинными вьющимися волосами, заплетенными в две замысловатые косы, не кто иной, как их сестра по хлебу Улидат.