Ничего не произошло.
Ближе, ближе.
Селль осмелел и уже увереннее двинул пальцы вперед. Он почти дотронулся, и на лице уже начало проявляться торжествующее выражение, а на губах расцвела самоуверенная усмешка. И в этот момент ухоженную руку словно укусила змея, такая мука исказила тонкие черты эльфа. Со стоном отдернув пальцы, он прижал их к груди, и уставился на Дисси с таким виноватым видом, будто она поймала его на чем-то постыдном.
Верховный маг подавил торжествующий смешок, а повелитель недовольно нахмурился. Эниль оказался прав, и это было более чем неприятно. И еще очень хотелось, вопреки голосу разума, вскочить с трона и схватить этот амулет самому. Чтобы доказать… нет. Глупая идея. Даже если бы не было Тенлиссиэль, много чего случилось за восемьсот лет жизни такого, что никак не вязалось с представлением о безмерной доброте. Так ведь нельзя и поверить, что жизнь этой женщины состояла только из добрых дел, словно розовое варенье из душистых лепестков. Значит все же магия… неизвестная, или просто редкая. Но в таком случае он прогонит через этот зал всех своих подданных, от совсем юных, до встречающих последнюю луну. И не может быть, чтобы хоть один их них не обладал нужными качествами.
Через несколько минут все эльфы, присутствующие на встрече гостей, уже покорно стояли в очереди, словно бедняки за бесплатным супом. А Эниль, добровольно взявший на себя роль надзирателя за этим несвойственным обитателям Светлого леса ритуалом, направлял каждого вновь пришедшего в конец этой странной цепочки.
Подрастающей с невероятной скоростью, несмотря на то, что двигались претенденты на амулет довольно быстро. И Дисси прекрасно понимала, почему. Несмотря на все чудеса светлого леса, и обилие изысканных развлечений, живут эльфы так долго, что все это успело им приесться до ломоты в зубах. А тут такое необычное состязание, и приз на кону стоит совершенно уникальный. Вот и спешат попробовать свои силы, и нервничают в очереди, переживая, как бы счастливчик не оказался среди впереди стоящих. И совершенно не обращают внимания на тех, кто уже попытался взять амулет в руки.
А зря не обращают. Как-то слишком спокойны и задумчивы те, кто уже отсеялся из числа претендентов, и не видно среди них ни расстроенных неудачей, ни завидующих возможному победителю.
Не обращал на них внимания и Аэолиртинэль, хмуро жующий сочную грушу. Он уже успел отлично понять, что поторопился с этим испытанием. Ясно же, что среди его придворных советников и прекрасных дам найти доброту практически невозможно. Не до такой степени он наивный, чтоб верить в их хвалебные монологи себе, любимым.