– При заходе на посадку, конечно, о гироскопе не думал?
– Нет, разобрался только по дороге, пока добирался до КП.
– Знаешь, что такое интуиция?
– Примерно. – Никитин опять запнулся. – Наверное, можно сказать так – способность к мгновенной концентрации знаний и опыта в нужный момент…
– Вот-вот… Понял теперь, какая цена знаниям? Жизнь! Ясно? Постоянно нужно пополнять знания… Ну ладно, как вообще самочувствие?
– Нормальное, товарищ гвардии майор.
– Ступай. – Он улыбнулся своей широкой, доброй улыбкой. – Да, – бросил он вслед уже выходящему Никитину, – позови сюда Старчикова.
Покрышкин поднялся из-за стола и подошел к Искрину.
– Устал, Николай? – Они не виделись с утра. – Давай докладывай командиру, что вы там нашли.
Искрин подошел к столу командира полка и коротко, по-деловому, доложил о результатах разведки, указал на карте место, где были обнаружены танки. Исаев поблагодарил за проделанную работу и предложил пока отдохнуть.
Когда Николай выходил из штабной землянки, у входа он столкнулся со Старчиковым. «Торопится, – подумал он, – сейчас Покрышкин пропишет ему патефонные иголки для одного места, мало не покажется».
Искрин направился к землянке, где летчики обычно отдыхали между боевыми вылетами. Внутри на топчанах уже лежали несколько человек. Перекинувшись парой фраз с уже отдыхавшим Речкаловым, Искрин достал папиросы и только собрался прикурить, как телефонист объявил: «Командир вызывает – всем бегом!»
– Группа «юнкерсов» в сопровождении «мессершмиттов» на подходе к аэродрому у Красноармейской. Покрышкин, немедленно подымайте группу в воздух! – приказал Исаев.
На аэродроме у станицы Красноармейская базировался один из полков «яковлевых» из корпуса генерала Савицкого. Надо было срочно оказать ему помощь. В воздух поднялись Покрышкин со Степановым, Речкалов с Табаченко и Искрин со Старчиковым. Последний был назначен ведомым в наказание за небрежность, проявленную в предыдущем вылете.
Перед взлетом, на ходу, Покрышкин о чем-то договорился с Речкаловым. Пока шли к Красноармейской, набрали высоту около шести тысяч метров. Как ни торопились, а все-таки опоздали – немецкие бомбардировщики уже отбомбились, но, судя по тому, с какой плотностью зенитного огня они столкнулись, особого вреда бомберы не принесли. Они уже убрались восвояси, а шестерка «мессершмиттов» продолжала крутиться над аэродромом, изредка постреливая из пулеметов.
– Атакуем с ходу! – скомандовал Покрышкин.
Шесть против шести… Все сразу вступили в бой. Своего Покрышкин поджег с первой же атаки. Искрин со своим противником начал с лобовой. Дав три очереди из пушки с дальней дистанции, Николай ухитрился поджечь «мессер». Такое при лобовой атаке бывало крайне редко. Но фашист, уже весь объятый пламенем, продолжал переть, не сворачивая, намереваясь, очевидно, произвести таран, а возможно, он просто был убит. Но Николаю вторично повезло. Плоскость у немца прогорела, и он закувыркался вниз.