Дзусов, судя по всему, получил свое от начальства и теперь раздавал подчиненным.
– Если мы и дальше так будем гудеть над кавалеристами, то хоть угробимся там все, все равно не остановим падающих бомб, – вновь возразил Покрышкин. – Бомберов надо ловить на маршруте, как мы это делали на Кубани. А для этого нас надо посылать не парами, а шестерками и восьмерками!
– Бросьте убеждать меня своими теориями! Патрулируйте как положено, чтобы я не выслушивал нарекания от командования! – заявил Дзусов и, махнув рукой от досады, пошел на КП.
А Саша, посмотрев ему вслед, почему-то вспомнил трудные времена сорок первого года, когда комдив Осипенко тоже кричал и посылал их на «Мигах» парами на прикрытие своих войск. Схватки с «мессершмиттами» всегда были неравными и редко кончались в нашу пользу. Но ведь тогда самолеты были слабее и их катастрофически не хватало, двум-трем пилотам приходилось летать на одном самолете. А сейчас? Что заставляет сейчас, на исходе сорок третьего года опять возвращаться к этой порочной тактике? И только ли это? А что делается в воздухе? Патрули не проявляют осмотрительности, плохо наблюдают за полем боя. Немцы часто обманывают нас. Высылают группы истребителей для очистки воздуха, которые не столько его чистят, сколько затягивают наши патрули на малые высоты, а в это время большие группы бомбардировщиков безнаказанно бомбят пехоту.
Развели кучу наводчиков. На Кубани мы знали только одного «Тигра»! А тут? Каждый командует, кричит, матерится. В эфире шум, гам. Рации забивают друг друга так, что невозможно подать команду своей группе. Черт знает что!
Вычислив время полета «юнкерсов», он подумал, что хорошо бы вылететь восьмеркой и встретить их на подходе, как полагается, но ведь Исаев не разрешит, он без указания из штаба ничего делать не будет.
После полудня, на свой страх и риск, Покрышкин вылетел четверкой. Второй парой шли Виктор Жердев с Костей Суховым.
Как он и рассчитал, «юнкерсы» появились на большой высоте со стороны Никополя и без прикрытия. Видимо, их группа расчистки уже была над передним краем.
Четверка «аэрокобр» еще до Большого Токмака набрала высоту и сейчас, сближаясь с бомбардировщиками, стремительно снижалась.
– Сомкнуться плотней! Бью ведущего! – подал команду Покрышкин.
В последнее мгновение ему показалось, что на крыльях стремительно приближающихся бомбардировщиков он различил красные звезды.
– Не стрелять! Наши!
Четверка истребителей нырнула под армаду. Как виденье над ними пронеслись желтые кресты.
– Немцы!.. – и от злости на себя командир ругнулся.