Во главе «Дикой дивизии» (Хрусталев) - страница 366

На первую страницу
 – В.Х.) свято и мило моему сердцу. Дай Бог Беби счастливой жизни, и чтобы он нас радовал. – (Все это я писал утром, а теперь до обеда я закончу это письмо.) Принцев приехал днем, маленькое запоздание вышло по той причине, что автомобиль, посланный за ним в Тарнополь, запоздал. – Наташа, мой нежный ненаглядный Ангел, от всего сердца благодарю тебя за дорогое письмо и хочу верить твоим словам, что ты меня не разлюбила, ведь у меня в жизни только одно счастье, жизнь и радость, что твоя любовь ко мне, и если только ты меня когда-нибудь разлюбишь, то весь смысл моей жизни рухнет, вот почему я иногда так тоскую, когда замечаю, что ты ко мне меняешься, меня это просто убивает. – Я не успеваю ответить на твое письмо, сделаю это [в] следующий раз. Наташа, то, что ты мне пишешь о твоем здоровье, меня так беспокоит, что я просто не нахожу себе места. Конечно, если только ты будешь продолжать себя так плохо чувствовать, то я непременно приеду к тебе раньше, нежели предполагал, ты мне только напиши и ничего не скрывай от меня, а если Бог даст, тебе будет лучше, тогда я приеду в двадцатых числах августа. Не могу тебе сказать, какое у меня ужасное беспокойное чувство из-за твоего здоровья, только ты, моя дорогая, не беспокойся слишком за свое здоровье, можешь быть уверена, что в голове у тебя ничего нет, вот что у тебя, сильное малокровие и нервы также сильно шалят; поживешь тихо в Брасове, Константин А[нтонович] [Котон] будет за тобою следить и делать впрыскивание и ты увидишь, что через недели две тебе станет лучше, а я сделаю все, чтобы переменить мою службу и чтобы быть почти безотлучно с тобою, если б ты знала, до какой степени я терзаюсь нравственно из-за разлуки с тобою и, в особенности, когда ты бываешь нездорова. – Теперь кончу, да хранит, утешит и исцелит тебя Господь. Целую и обнимаю с любовью тебя всю и твои губы и много раз крещу тебя. —

Весь твой и принадлежащий только тебе одной мальчик Миша.

Когда я буду телеграф[ировать] тебе об отъезде, то нарочно не буду упоминать о Брасове, а только, вообще, об отъезде, это пока так лучше. М[ихаил].

Прошу телегр[амму] послать Джонсону.

Прошу тебя прочесть и послать в Гатчину.

М[ихаил].

ГА РФ. Ф. 622. Оп. 1. Д. 22. Л. 13–29 об. Автограф.

Великий князь Михаил Александрович – Н.С. Брасовой

2–5 августа 1916 г. – Усце-Зелена (у Днестра).

Моя дорогая, душечка Наташа, после отъезда курьера, кажется, через день спустя, у нас начались бои, удачные для нас, ввиду чего нам пришлось все время менять стоянки. Я точно не считал по карте, на сколько верст мы продвинулись вперед, но так примерно верст на сорок. В общем, мы совсем близко от Галича. Все эти дни я проводил на наблюдательных пунктах и связан был, как это всегда бывает в современных боях, телефонами. Но современные бои обыкновенно отличаются тем, что ничего, кроме разрывов шрапнелей и гранат, не видно, ввиду того, что пехота (вообще стрелки), находятся в окопах, и когда смотришь даже в бинокль, то редко, редко увидишь одиночных передвигающихся людей. На днях мы остановились в богатом доме, но который начисто был ограблен мадьярами, все замки, как от дверей, так и от всех шкафов и ящиков от столов, были вынуты, почти все стекла в окнах перебиты и вообще все было страшно грязно. Рядом с домом оранжереи с множеством растений, но все они начали погибать, т. к. садовника не было, и их не поливали, наверное, недели полторы. Оранжереи были пробиты в нескольких местах артиллерийскими снарядами. Перед домом пруд, но вода была выпущена. Сад довольно большой, около шести десятин, чудные большие деревья и много разных пород, большой фруктовый сад и огород. По всему видно, что порядок и хозяйство велось образцово. Помещик поляк и находится в России. Ужасно делается на душе, когда видишь покинутое и разгромленное жилье. Каждый день проходят беженцы, главным образом много женщин и детей, старики иногда, а молодых крестьян почти никогда не видно. Эти несчастные были выгнаны шесть недель тому назад мадьярами и скрывались от них в лесах, и как только мы заняли эту местность, так они все начали возвращаться обратно. Погода была несколько дней холодная, ветреная и дождливая, но теперь снова исправилась. Мы с третьего дня находимся в этом местечке. Сегодня днем Вяземский и я купались днем в Днестре, который тут рядом протекает, я с Канн не купался, несколько приятнее, веселее и лучше во всех отношениях купаться в море, в особенности в чудном изумрудном, соленом, глубоком южном море или океане. – Вчера я не получил твою телеграмму и тебе также не посылал, а сегодня ты мне телеграфировала, что третий день без известий от меня, я велел узнать причину почему тебе не была доставлена одна моя телеграмма. – Я очень рад, что вы все теперь в Брасове, и так, так надеюсь, что ты в скором времени [будешь] чувствовать себя лучше и совсем окрепнешь. Я ужасно беспокоюсь за тебя, моя родная, но уверен, что жизнь в деревне тебе принесет большую пользу. Я молю Бога о том, чтобы вернуться к тебе к твоим именинам, ведь я живу мысленно только с тобою, а без тебя я только все время мучаюсь разлукой во всех отношениях, если б ты знала, как у меня на душе беспокойно, тоскливо и темно, я не знаю больше чувства радости или надежды, все у меня за последнее время, как-то рухнуло и такое чувство, что все это куда-то безвозвратно пропало. Ну, довольно об этом, а не то договорюсь до каких-нибудь глупостей. – Жду с нетерпением твое письмо, так хочу знать, в каком виде дом, сад и как вы проведете время в милом Брасове.

Следующая страница