Балаганов и Козлевич вопросительно взглянули на своего предводителя, ожидая дальнейших пояснений. Но Бендер ничего им не сказал, и тут же отправился к верному служаке дома Романовых.
— У меня к вам просьба, высокочтимый Петр Николаевич, — сказал он экскурсоводу после того, как обменялся с ним и его супругой Ксенией Алексеевной любезными приветствиями. — Постарайтесь завтра во дворце взять самую последнюю по времени экскурсию. В группе этой буду находиться я со своими друзьями. И мне очень надо, чтобы в столовом зале дворца вы отвлекли дежурную смотрительницу. И вместе с ней покинули столовую, господин Березовский. А я постараюсь задержаться, укрыться под тем длинным и большим столом. Я и мои друзья…
— Да, кстати, я тоже… — вставила Ксения Алексеевна. — Петр, ты попытайся перевести дежурить в столовую меня. Тогда все упроститься, господа. Я ничего не буду видеть… — улыбнулась Бендеру мадам Березовская.
— О, это было бы прекрасно, господа, — восторженно произнес Остап. — Вашу помощь высоко оценят там… — махнул он рукой в сторону невидимой отсюда заграницы.
— Что в наших силах, что в наших возможностях, господин Измиров.
— Попытаемся помочь нашими силами, господин… — не осталась в стороне от заверения и Ксения Алексеевна.
Настал день осуществления плана Остапа Бендера. Утром компаньоны выехали в Ялту. Приобрели мягкую обувь, фонари, слесарные инструменты для отмычек. И к концу дня вернулись в Алупку чтобы успеть на последнюю в этот день экскурсию во дворец-музей.
Все шло так, как и запланировал Бендер. Группа вошла в зал дворцовой столовой, и, после уже известной лекции экскурсовода Березовского, проследовала в бильярдную. В столовой остались Ксения Алексеевна и компаньоны. Смотрительница устало смотрела в окно, тройка единомышленников, делая вид, что еще не все осмотрела в столовой, готовилась раздвинуть стулья и спрятаться под столом. Но вдруг в зал вошла женщина, которая никак не походила на посетительницу Она подошла к Березовской и о чем-то с ней тихо заговорила, поглядывая на троих, оставшихся от группы.
Единомышленники переглянулись и вынуждены были приостановить задуманное. Но Остап был сыном турецко-подданного, потомком янычаров и не мог вот так просто отказаться от своего плана. Плана, вселяющего в его учащенно дышащую грудь надежду отыскать заветный клад.
Когда группа экскурсантов из биллиардной проходила через зал, закрыв от Бендера женщину, стоящую рядом с Ксенией Алексеевной, он, раздвинув два стула, юркнул между ними под стол.
Козлевич и Балаганов замешкались и не смогли проделать то же самое. А женщина, которая была не иначе, как старшей сотрудницей музея, сказала им: