Анна вспыхнула.
— Вот почему мне неприятно твое общество, а вовсе не из-за того, что я боюсь. Просто не хочу, чтобы меня непрерывно оскорбляли. Есть гораздо более приятные способы проводить время.
— Ухаживая за моим отцом? Работа вместе с ним над его историческими заметками? Чрезвычайно занимательно для молодой девушки. Кстати, сколько тебе лет? Восемнадцать? Девятнадцать? — Он поднес чашку к губам и посмотрел на Анну в упор.
— Двадцать три, если тебе это интересно. И должна сказать, что я и вправду нахожу все это занимательным.
— Неужели? Странно. А что ты делала раньше?
Анна заколебалась, стоит ли отвечать. Разговор принимал какой-то странный оттенок. Тон был слишком невинным, и это настораживало. Она уже привыкла в разговорах с ним обороняться, и это внезапное прекращение боевых действий пока было непонятно.
— Я работала в больнице, в травматологическом отделении, — все же сказала она. — В Лондоне.
— И ты ушла, чтобы работать здесь? — Это почему-то страшно удивило его, словно она отказалась от полета на Луну, чтобы помыть голову.
Анна снова приготовилась защищаться.
— Разве менять работу — преступление?
— Нет, конечно, не преступление, просто я удивляюсь.
— Теперь последуют выводы о том, что я поступила сюда исключительно из-за денег твоего отца? Я ушла из большого хорошего госпиталя, чтобы переехать сюда. Конечно, на это должны быть причины. Конечно, единственная причина — деньги. Конечно, у Джулиуса Колларда их достаточно. Остается сложить два плюс два, чтобы понять, что я, конечно, авантюристка. Так?
Она не собиралась острить, но Эдвин засмеялся, запрокинув голову, и она снова увидела, каким привлекательным он становился, когда исчезало выражение холодной надменности.
Он удивленно смотрел на нее, и она, сама того не желая, тоже улыбнулась. Тут же застучало в голове, и стены кухни надвинулись на нее. Стало жарко и трудно дышать. Или это показалось?
— Разве я не права? — Анна сделала над собой усилие, и все снова встало на свои места.
— Может быть, но это кажется мне удивительным. Я не понимаю тех, кто по собственному желанию уходит с такой работы, где требуется большая отдача, на более спокойную. — Он по-прежнему не сводил с нее глаз, явно стараясь понять. — Разве только человек хочет от чего-то сбежать. — Глаза сузились, как только он так подумал. — Причина в этом? Тебе приходится скрываться здесь? В одиночестве зализывать раны, как раненому медведю?
Анна не ответила, встревоженная и напуганная тем, насколько верным оказалось это заключение. Разве, поступая на работу в Брайдвуд-хаус, ей не хотелось скрыться от Тони? Разве она не поняла тогда, что необходима перемена, свобода — от матери, от скучной размеренной жизни? И оставалась она здесь так охотно не потому ли, что нашла в Джулиусе отца? Эти мысли теперь выстроились в голове со всей ясностью. Поразительно, что именно Эдвин Коллард заставил ее задуматься об этом.