В Пафосе правила городом магия, почти возведенная в ранг религии. Ее последователи опирались на учение, корни которого терялись в Египте или Месопотамии. Проконсул с удовольствием принимал у себя во дворце мага, которого ценили более остальных, — это был некий Элима (Елима), именуемый также Бар-Иисус, что указывает на его еврейское происхождение. Насладившись чудесами, Сергий завязывал с Бар-Иисусом беседу на какую-нибудь интеллектуальную тему: в ту эпоху «философы превращались в софистов, а софисты — в магов» (Holzner, 1950). Поэтому, узнав о пребывании в Пафосе трех проповедников, прославлявших неизвестного бога, славного чудесами и исцелениями словом — только словом! — Сергий Павел, «человек дальновидный», по словам Лютера, счел нужным встретиться с ними. Проконсул, «призвав Варнаву и Савла, пожелал услышать слово Божие» (Деян 13:7). Можно предположить, что проконсул просто хотел развлечься, приказав позвать к себе необычных путников. Лишенные порой элементарного, трое христиан неожиданно оказались окруженными роскошью, о которой ни один из них и представления не имел. Их любезно приняли, и после обмена приветствиями проконсул приступил к расспросам. Отвечал Варнава, а Сергий Павел приходил во все большее изумление: что это еще за Мессия такой? Волхв Элима, держась в тени, тоже присутствовал при беседе: не бесчестные ли это конкуренты? В какой-то момент чародей не выдержал: пусть эти люди приведут доказательства сказанному, а проконсулу стоило бы остерегаться рассказывающих такое незнакомцев!
Эти слова пробудили дремавший необузданный нрав Савла, и гнев исказил черты Тарсянина. Речь зазвучала подобно грому: «О, исполненный всякого коварства и всякого злодейства сын диавола, враг всякой правды! Перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних?»
Все застыли, обратившись в слух, а Савл нанес противнику последний удар: «И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени» (Деян 13:10–11).
Чародей Элима ослеп! Что это? Чудо, совершенное Павлом? Все, кто имеет некоторый опыт гипноза, могут достичь подобных результатов. Лука же продолжает: «Тогда проконсул, увидев происшедшее, уверовал, дивясь учению Господню» (Деян 13:12). Эти слова восхищают читателя, но вряд ли они убеждают: по историческим источникам той эпохи нам неизвестно об обращениях в христианство лиц такого высокого ранга. Видимо, Луке случалось принимать желаемое за действительное.
Эти исполненные мистики беседы привели к событию, последствия которого трудно переоценить: Савл изменил имя. Он попросил называть его Павлом и именно под этим именем вошел в вечность. Невозможно отрицать связь между новым именем апостола и именем проконсула Сергия Павла. Неужели столь велико оказалось влияние римского чиновника? Некоторые авторы, в том числе и святой Иероним, выдвинули гипотезу: проконсул усыновил Савла. Однако если и возникла некоторая близость между этими двумя людьми, то опиралась она скорее на сходство философских взглядов, а не на совпадение религиозных воззрений. Есть и другое: Савл оказался в местах воистину греческих, не потому ли отказался он от своего еврейского имени?