Однажды Димити застала Селесту в саду сидящей в шезлонге, расставив ноги, – совсем неизящно, словно ее кто-то случайно оставил в этой позе, а сама она не побеспокоилась о том, чтобы принять более элегантное положение. Солнце было бессильно согреть ее или вдохнуть в нее пламя жизни. Волосы были чистыми и причесанными, но сама она все равно казалась наполовину мертвой. Сухожилия на шее выступали под кожей, и Селеста выглядела больной и какой-то оголенной. Можно было подумать, что она не в себе и на нее не стоит обращать внимания. Димити прошлась по дому, не нашла нигде Чарльза и уже собиралась уйти, когда Селеста с удивительной силой cхватила ее за руку:
– Послушай-ка, Мици Хэтчер. Ты думаешь, я потеряла память. Это действительно так, и мне трудно многое вспомнить. Но кое-что я не забыла. Когда я тебя вижу, то нутром чую, как что-то меня предостерегает. Это как если бы я смотрела вниз с обрыва и вдруг заметила, что ноги заскользили к самому краю. Угроза– вот что я ощущаю, когда ты попадаешься мне на глаза. В твоем присутствии я не чувствую себя в безопасности. – Не выпуская запястья Димити, женщина пристально на нее смотрела. Девушка попыталась высвободить руку, но не смогла. Хватка Селесты оставалась железной. – Это сделала ты, не так ли? – сказала она, и Димити обмерла, ощутив, как ее сжали тиски леденящего страха.
– Что? Нет, я…
– Да! Это ты виновата! Я заметила, как ты смотрела на Делфину, на плечи которой легло все бремя случившегося, и хранила молчание. Я видела, как ты позволила ей взять вину полностью на себя. Но если бы не ты, она никогда не стала бы собирать полевые травы. Если б не ты, ей такое и в голову бы не пришло. И если бы ты не предала моих девочек и не начала охотиться за их отцом, она никогда не пошла бы в поле одна и не сорвала что-то ядовитое. Ты не меньше виновата в ее ошибке, чем она. Не думай, что тебе удастся прожить жизнь, не взяв на себя часть этой ноши. Ты должна ее разделить! – Она отбросила от себя руку Димити, и девушка почувствовала, как по лицу потекли слезы. Это были слезы облегчения, но Селеста неверно их истолковала и, как ни странно, посмотрела на Димити довольным взглядом. – Ну вот. Так-то лучше. Я не замечала, чтобы ты плакала по Элоди, но теперь увидела, как ты плачешь хотя бы из жалости к себе.
– Я никогда не хотела причинить вред Элоди, – ответила Димити. – Я не думала, что она погибнет!
– Но это случилось. Моя девочка мертва. Моя маленькая Элоди никогда не вернется назад… – Голос изменил Селесте, и какое-то время единственными звуками, которые раздавались, были ее прерывистое дыхание и далекий шелест морских волн. – Как бы мне хотелось… – тихо проговорила она несколько минут спустя. – Как бы мне хотелось повернуть время вспять, чтобы мы никогда не приезжали сюда, в это место. Как бы мне этого хотелось… Помоги встать.