— Да вы… вы…
— Евгения Тимуровна, не надо на меня давить. Говорите толком, шо у вас там за что зацепилось?
— А вы знаете, что Брунгильда не просто желает разделаться с вашим драконом? Она почему-то желает его взять живьем.
— Контракт с зоопарком?
— Откуда мне знать, я же зеленая бестолочь, и в этом ничего не понимаю! — фыркнула Женечка. — Слышала только, что для Пипина это тоже очень важно. Вот такие бусики-сережки.
— Так, Сережка — это я. И я тут в единственном числе. — Голос Лиса внезапно обрел холодную серьезность. — Ладно, давай, не горячись. Прости, не хотел тебя обидеть. Какие-нибудь предположения есть?
— Пока нет, — все еще с раздражением в голосе ответила Женя. — Только что сама об этом услышала.
— Хреново. Вести с полей не радуют. Там волки метушатся, здесь вообще какая-то ерунда получается. Ну, с Пипином, тут все более-менее ясно. Он лупится, шо рыба об забор, только бы корону себе добыть. А вот комбинация с гарпией, в припадке религиозного фанатизма гоняющейся за драконом, — тут, как говаривал Винни-Пух: «Это жжж — неспроста». Да и вообще, откуда христианский религиозный фанатизм у гарпии? Мне, правда, довелось знавать одну виверну, которую от избытка святости умудрился крестить Святой Каранток. Но виверна — это ж как раз без пяти минут дракон. То есть, существо ужасающее, но, с точки зрения христианства, не безнадежное.
Вон, помнится, Вальдар как-то рассказывал, что Святой Юлиан по поводу налета чудища на его родной город придушил одного дракона опояской городской девственницы и прямо так приволок чудище на ратушную площадь. Так эта тварь после юлианова вразумления потом еще хрен знает сколько лет стены от врагов охраняла!
Насчет гарпий я ничего подобного не слышал. Да и вообще, если я ничего не путаю, им было положено склеить ласты, ну, в смысле, крылья, еще до античных Цезарей, в старорежимные времена. Что-то здесь концы с концами не сходятся. Нас, кажись, хотят нажухать!
— Я вот что подумала, — вновь заговорила Женя, прерывая ход мысли инструктора, — мне кажется, Пипин и Брунгильда совершенно не похожи друг на друга.
— Ну, мало ли… Божий гнев, пьяное зачатие.
— А если она ему вовсе не сестра? Я слышала, иногда кормилицы подкладывали своих детей вместо господских.
— Евгения Тимуровна, вы точно уверены, что не начитались на ночь дамских романов?
— Я насмотрелась на Брунгильду, и мне уже никакая версия не кажется абсурдной.
— Ладно, принимается, как позиция для мозгового штурма. Но, свет очей моих, краса и гордость Нурсии, это все равно не объясняет, с чего бы вдруг одно исчадие Бездны так ненавидело другое. Если, конечно, исключить банальную зависть: ну там, изгиб хвоста, размах крыльев, фасон клыков… Давай вот что, —