Удивительно, что Галка и Екатерина подружились, такие разные, с таким разным житейским опытом, одна — опытная и разбитная, другая — несмелая и «домашняя». Старая затрепанная поговорка о сходящихся противоположностях опять подтвердила свою истинность. Но с другой стороны, с кем же еще Галке было дружить? С девочками ей всегда было неинтересно, «бабские» разговоры ее не привлекали в силу того, что женственностью, которую девочки осознают лет с десяти, она не обладала. Парадоксально, что эта история приключилась именно с ней, а не с девочкой, полностью осознавшей свою женскую притягательность для мальчиков. Но что случилось, то случилось! А после родов интерес ко всем друзьям-мальчишкам испарился, и она осталась одна. А тут Катюша, такая наивная и добрая! Это была не дружба, а наваждение. Они не могли дня прожить друг без друга и жили практически на два дома — то у Галки, когда Семен Гаврилович был на работе, то у Екатерины, когда он был дома.
В отличие от Екатерины у Галки был замечательный неунывающий характер. Она твердо стояла на земле, никогда не жаловалась, ничего ни от кого не ожидала и рассчитывала только на себя. Родив Павлика, она перешла в вечернюю школу, затем выскочила замуж, развелась, закончила радиотехнический техникум, так как имела склонность к точным наукам, снова вышла замуж за мальчика девятнадцати лет с ангельской внешностью по имени Вениамин. Родила близнецов — Лисочку и Славика.
Екатерина тогда училась в институте, и они почти перестали видеться. Но однажды, в критическую для себя минуту, Екатерина разыскала Галку через тетю Настю и примчалась припасть к ее широкой груди.
Галка у себя на радиозаводе получила четырехкомнатную квартиру, и они только переселились. Беспорядок был страшный — всюду узлы, коробки, старые газеты. Беспорядок и бедность.
Галка, толстая, растрепанная, в замызганном халате, обрадовалась подруге. Некрасивое лицо даже похорошело от переполнявших ее чувств.
— Катька, вот не ожидала! Я думала, ты меня совсем забыла! Загордилась! Конечно, я понимаю…
В комнате не было ни стола, ни стульев. Они уселись прямо на постель — старый матрас, стоящий на кирпичах. Галка принесла чашки с чаем.
— Вообще-то можно на кухне, — сказала она, — но там еще хуже!
Удивительно, но она совсем не стеснялась бедлама, царившего у нее в квартире. Лисочка и Славик, ласково-бесцеремонные, хорошенькие, в Вениамина, чумазые, как цыганчата, набросились на гостью и мигом распотрошили коробку конфет, которую та принесла. Тут же прыгал черный веселый щенок с широкой дельфиньей мордой. Компания подобралась радостная, шумная и нахальная. Появился Павлик, очень серьезный, и вежливо поздоровался. Сказал, что ему нужно в школу, у них дополнительные занятия.