«Вам ничуть не жаль», — подумала Уэверли.
— И пока ты была под анестезией, — продолжала Мэтер, — мы провели ультразвуковое обследование и увидели, что твои яйцеклетки абсолютно созрели. Так что мы взяли их, пока это было возможно. И они такие прекрасные, Уэверли. Мы не могли позволить себе их выкинуть.
— Яйцеклетки? — переспросила Уэверли дрожащим голосом.
Мэтер склонилась над ней. Улыбка исчезла из ее глаз.
— Долг каждого человека на этом корабле — обеспечить выживание команды. И это твой долг тоже, Уэверли.
— Что? Что вы со мной делаете? — завопила Уэверли, больше не в силах прятать свою ярость. Ей хотелось избить Мэтер, задушить ее. — Скажите мне! — пронзительно закричала она.
— Я скажу тебе, когда ты перестанешь кричать.
Уэверли заставила себя перевести дух. «Когда-нибудь я убью эту женщину», — поклялась она себе.
— Если все пойдет хорошо, через девять месяцев ты подаришь детей многим бездетным парам. Подумай о том, какое счастье это будет для них! Они так много лет мечтали о детях, и вот теперь наконец ты делаешь это возможным.
Уэверли в шоке смотрела на нее.
— Прямо сейчас твои яйцеклетки оплодотворяют, и скоро мы имплантируем их женщинам, которые готовы к материнству. Одна из них — Аманда. Она должна была получить твое согласие. Она сказала мне, что начала обсуждать это с тобой, помнишь?
Уэверли отрицательно покачала головой. Вот, значит, чего добивалась Аманда весь тот день.
— Тебе не придется никого из них вынашивать, Уэверли. Ты даришь радость материнства женщинам, которые будут растить этих детей в домах, полных любви и духовности. Ты будешь избавлена от родовых мук, по крайней мере, до тех пор, пока сама кого-нибудь не полюбишь. На этом корабле множество молодых мужчин, которые с радостью назвали бы тебя своей женой. По сравнению с тобой они, конечно, не первой молодости, но это совсем не помеха.
— Я уже обручена. Я собираюсь выйти замуж за Кирана Алдена. — Она почувствовала, будто Киран рядом с ней, его тень, которую она, наверное, принесла с собой сюда.
Мэтер замолчала, обдумывая эту информацию. Затем она сказала:
— Киран. Мне кажется, Фелисити о нем упоминала. Он должен был стать капитаном, это правда?
Уэверли не раскрывала рта. Она и так уже сказала слишком много.
— Солнышко… — Женщина наклонилась, взяла Уэверли за руку и сжала ее. — Милая, «Эмпиреи» больше нет. Мне очень жаль, но теперь у тебя новая жизнь. Я знаю, это тяжело, но я верю, что со временем ты с этим смиришься.
Уэверли потянулась к горлу Мэтер, но ее удержали ремни, которыми она была привязана к кровати. Она могла атаковать ее только словами, и она закричала: