Уэверли, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, произнесла:
— Девочки, я хотела бы сделать объявление! — Она подождала, пока девочки затихнут, уставившись на нее широко раскрытыми, полными надежды глазами. Они все выглядели одинаково в своих ленточках и платьицах, когда выжидающе смотрели на Уэверли. Серафина Мбеве подошла к Уэверли в своей обычной тихой манере и схватила ее большой палец своей пухлой ручкой, глядя ей в лицо снизу вверх, чтобы читать по губам. — Энн Мэтер предоставила мне некоторую информацию…
— Тетушка Энн? — спросила Рамона Мастерс, взмахнув своей толстой ручкой над головой. Она оглядела комнату, увидела, где сидит Мэтер, и, подковыляв к ней, уселась у нее на коленях. За ней последовали другие маленькие девочки, прислонившись к женщине или просто устроившись возле нее на скамейке. Окруженная детьми, Мэтер была похожа на добрую бабушку. Она хорошо понимала, какое впечатление производит, и тихо усмехалась, поблескивая глазами.
Эта женщина была мастерским манипулятором. За те несколько дней, что Уэверли провела без сознания, она ухитрилась заставить почти всех девочек считать ее их лучшим другом. Эта мысль удручала Уэверли.
— Местная команда делает все возможное, чтобы найти наших родителей. — Она едва не задохнулась от горя, которое комом подступило к ее горлу. — Они не сдаются, и поэтому вы тоже должны держаться.
Она услышала смешок и увидела Саманту Стэплтон, глядевшую на нее с открытым презрением. Рядом с ней встала Сара Ходжес и сжала ее руку. Уэверли решила, что поговорит с ними позже.
— Когда мы увидим наших мамочек? — спросила Винни Рафики. Она была одной из младших девочек. Черные кудряшки окружали ее голову, словно шоколадное облако. — Я скучаю по мамочке.
— И я тоже, — сказала Уэверли. Перед глазами у нее промелькнуло лицо ее мамы, и ей неожиданно захотелось закричать.
«Притворяйся. Притворяйся. Притворяйся, — сказала она себе. — Будь сильной».
В комнате стояла такая тишина, что девочки смогли расслышать ее шепот:
— Я не знаю, когда мы снова сможем увидеть наши семьи. Нам остается только надеяться.
— И молиться, — добавила Энн Мэтер. Она подняла сложенные руки, словно держа в воздухе что-то очень дорогое и невидимое, и запела: — Господи, защити команду «Эмпиреи». Защити их своей любовью, не отпускай их от себя, сохрани их. И если есть на то воля Твоя, Господи, укажи нам путь к ним. Помоги нам найти наших потерянных братьев и наставь их на путь истинный. А пока помоги этим несчастным детям понять, как они нам дороги. О каждой из этих девочек мы будем заботиться, как о собственной дочери. Мы будем любить их и беречь до того самого дня, когда они смогут воссоединиться со своими семьями — в этой ли жизни или в следующей. Аминь.