— Спасибо, — сказал Хамми, соскакивая с колен.
— И тебе, котик, спасибо, — радостно сказала Фатенот, оборвала нитку и тут же связала её в кольцо.
Комната осталась, как прежде, только исчезла Фатенот. Если бы кто-нибудь последовал за ней, то оказался бы в той же комнате, только с утра того же дня. Хамми запрыгнул на подоконник, превратился в рыжего глея и взлетел в воздух.
***
Она брела по снежному склону, раз за разом погружаясь в глубокие ямы, выбираясь, загребала руками снег, снова шла, снова падала и поднималась. Голову сковывал незнакомый тягучий обод, то расширяясь, то сжимаясь до боли. Она пыталась поднять руки и сорвать мучительный венец, но руки не слушались, а существовали сами по себе: только гребли снег и ничего более. Все мысли только об одном: «Дойти», — а вопрос «куда» совсем не возникал.
Впереди и внизу показалась чистая земля и Элайни с облегчением вздохнула. Она не чувствовала ног, но двигалась дальше, чтобы быстрей спуститься с горы, туда, где тепло, где всё дышит мягкой осенью.
Снег кончился неожиданно, точно оборвало, и пошло каменное крошево, которое резало застывшие ноги до крови. Элайни присела, оборвала подол платья и обмотала израненные ноги. Голова немного отошла, но от резких движений кружилась, точно внутри её болталась горячая, тяжёлая жидкость.
Посмотрев вперёд, она увидела волны нетронутого леса, где зелёные, а где по-осеннему с жаркой краснотой, а где и вовсе жёлтые. А дальше, на самом горизонте, выглядывал голубой кусок озера, в зелёном обрамлении леса.
Посидев немного и передохнув, отправилась дальше, осторожно шагая по камням, чтобы не растравливать раны на ногах. Больше всего она беспокоилась о Сергее, неизвестно куда пропавшем. Страшнее всего то, что он мог отправился куда-нибудь в другое место. Элайни помнила только грохот, куда они с Сергеем погружались, а потом он её вытолкнул, а сам исчез вместе с ужасным шумом. Несомненно, он пытался её спасти, только Элайни оттого не легче, а больней. На глаза непроизвольно накатилась слеза и Элайни шмыгнула носом, чтобы разогнать тоскливое настроение.
Вдруг вверху что-то захлопало, и она непроизвольно прикрыла голову руками. Перед ней опустился глей, складывая покрытые пушком крылья.
— Флорик, — радостно воскликнула Элайни, бросаясь к глею. Тот лизнул её лицо, и она засмеялась и заплакала, одновременно.
— Флорик, милый мой, — хлюпала она, обнимая его за шею. Рядом опустились Флорелла и Бартик.
— Вы Сергея не видели? — с надеждой спросила Элайни. Флорик покачал головой, а Флорелла и Бартик только переглянулись. Чтобы успокоить Элайни, Флорик согласился покружить в воздухе, там, где они приземлились, но никакой надежды не питал – он видел, как Сергея затянуло в боковой канал. Они поднялись и кружили, пока солнце не скрылось за горами, а внизу наступила настоящая темень.