Интересно, он тоже это почувствовал?
Максон оторвался от моих губ и посмотрел на меня:
— Ты такая хорошенькая, когда растрепанная.
У меня вырвался нервный смешок.
— Спасибо. За комплимент, и за дождь, и за то, что не сдаешься, тоже.
Он провел пальцами по моей щеке вдоль носа, скользнул к подбородку:
— Ты всего этого заслуживаешь. По-моему, ты не отдаешь себе в том отчета. Ты заслуживаешься всего этого.
От переполнявших меня чувств сердце готово было выскочить из груди. Я очень хотела, чтобы все закончилось уже сегодня. Теперь мой мир вращался вокруг новой оси, и голова у меня шла кругом. Казалось, единственный способ справиться с ситуацией — это чтобы мы наконец стали реальностью. Теперь я была совершенно уверена в том, что это произойдет. Не может не произойти. Очень скоро.
Максон поцеловал меня в кончик носа:
— Пойдем переоденемся в сухое и посмотрим какой-нибудь фильм.
— Звучит заманчиво.
Я бережно угнездила мою любовь к Максону в уголке сердца. Чувство было немного пугающим. В конечном итоге мне придется поделиться ею, но пока что это был мой секрет.
Я попыталась отжать платье под небольшим навесом над дверью, но безуспешно. Я представила, как шлепаю к себе в комнату, а за мной тянется ручеек.
— Я за комедию, — сказала я, когда мы уже спускались по лестнице.
— Я за боевик.
— Так. Ты сам сказал, что я этого заслуживаю, так что, думаю, сегодня будет по-моему.
— Браво! — расхохотался Максон.
Он снова фыркнул и нажал на секретную панель. Дверь раскрылась, впуская нас обратно в гостиную, он переступил через порог — и остановился как вкопанный.
Поверх плеча Максона я увидела короля Кларксона. Выражение его лица ничего хорошего не предвещало.
— Надо полагать, это была твоя идея, — прорычал он, обращаясь к Максону.
— Моя.
— Ты вообще соображаешь, какой опасности себя подвергаешь? — осведомился он.
— Отец, ну откуда на крыше взяться повстанцам, — возразил Максон, пытаясь говорить рассудительно. Однако в одежде, с которой капала вода, выглядел он слегка нелепо.
— Одного меткого выстрела более чем достаточно, Максон. — Король многозначительно помолчал. — Ты же знаешь, после того как мы отправили часть гвардейцев охранять семьи девушек, дворцовая охрана обескровлена. Мы уязвимы. — Он бросил недобрый взгляд на меня. — А еще: почему, если что-то случается, в этом непременно оказывается замешана она?
Мы с Максоном стояли молча, понимая, что сказать нам нечего.
— Пойди приведи себя в порядок, — приказал король сыну. — У тебя масса работы.
— Но я…
Одного отцовского взгляда было достаточно, чтобы понять: обо всех наших планах на сегодня можно позабыть.