— Кстати, чтоб знали на будущее: кур не кормят, им задают корм…
— Не сомневаюсь: эти знания меня очень обогатят впоследствии… — если бы мужчина мог, то он бы усмехнулся.
— Что касается всего остального, — продолжала Айлин, — то я, право, не понимаю, о чем идет речь.
— Полноте. Я вспомнил вас: если мне не изменяет память, то в Верховье, на постоялом дворе, вы мелькнули перед моими глазами с какой-то басней о непонятном сходстве… Пытались набиться мне в спутницы? Оригинально…
— Мой сын просто обознался. Если честно, то и я вначале приняла вас за другого человека.
— А, по-моему, мой дорогой кузен крайне неудачно подобрал исполнительницу на очередную роль… Не подскажете, что еще решил придумать мой милый родственник? А заодно поясните, что вы хотите от меня получить?
— Да ничего мне от вас не нужно… — устало произнесла Айлин. — И еще я меньше всего желаю хоть что-то знать о ваших семейных разборках, у меня и своих сложностей хватает. Если вы с вашим кузеном, или с кем-либо иным родичем, всегда выясняете отношения столь… необычным способом, коему я оказалась случайной свидетельницей, то я могу только посочувствовать крепости ваших семейных уз.
— Эк вы завернули… — если бы мужчина мог, то, без сомнения, покрутил бы головой. — Тогда, надеюсь, вы передадите моему кузену…
— Я никому и ничего передавать не собираюсь! — отрезала Айлин. — Вашего кузена, или кем там он вам приходится, я не рассмотрела, и, поверьте, знакомиться с ним у меня нет ни малейшего желания. Более того: от подобной чести я постараюсь уклониться всеми возможными способами. Надеюсь, это все?
— Где Глернита? — резко спросил незнакомец.
— Кто?
— Моя невеста. Где она, куда ее увезли?
— Представления не имею. С этой дамой я не знакома, и о ее судьбе мне ничего не известно.
Мужчина замолчал. Непонятно, поверил ли он словам Айлин, но через какое-то время заговорил вновь.
— Могу я узнать, кто вы такая?
— Неважно. Заранее отвечаю на ваш следующий вопрос: мы с сыном идем на богомолье.
— Куда именно? Монастырей и храмов в здешних местах немало…
— Простите, но вас это не касается.
— То есть вы идете на так называемое богомолье только вдвоем? Вы и ребенок?
— А разве вы видите здесь еще кого-то?
— Тогда позвольте узнать ваше имя… А, понял… — в хриплом голое мужчины появился оттенок насмешки. — Если следовать правилам хорошего тона, то первым представиться должен мужчина, что я и намерен сделать. Итак, меня звать Мейлард.
Надо же, назвал только имя. Ладно, тогда и она поступит сходным образом.
— Очень приятно. Мое имя Айлин.
— Польщен… — попытался наклонить голову мужчина.