Стоя в чужой могиле (Рэнкин) - страница 51

— Эта скотина говорит, что отошла от дел, как будто всегда мечтала лишь об игре в шары и паре тапочек.

Ребус вытащил платок и начал вытирать жир с пальцев. Одного куска пиццы ему хватило.

— Не нравится? — спросил Хаммель.

— Не такой голодный, как вообразил. — Ребус поднес к губам стакан с виски.

— Даррил говорит, что вы работаете с глухарями. Откуда вдруг такой интерес к Аннет?

Ребус немного подумал, прежде чем ответить:

— Возможно, мы имеем дело с шаблоном.

— Это что значит?

— На протяжении нескольких лет там исчезали и другие женщины. Нам известно о трех таких случаях. Первый — в тысяча девятьсот девяносто девятом году. Все они имели место на дороге А-девять или поблизости.

— Впервые слышу.

— Вот я и хотел, чтобы вы узнали.

Хаммель, прищурившись, уставился на Ребуса:

— Почему?

— Потому что вы, наверное, составляете список врагов, думая, что это дело рук кого-то из них.

— С чего вы взяли, что у меня есть враги?

— Бизнес, которым вы занимаетесь, не лишен профессиональной вредности.

— Вы думаете, что я возьмусь за вашего дружка Кафферти? В этом все дело — хотите прикрыть его задницу?

— Если вам нужен Кафферти — бога ради. Но вы, я думаю, ошибетесь. — Ребус поставил полупустой стакан. — Как чувствует себя мать Аннет?

— А как, по-вашему, она может себя чувствовать? Она места себе не находит. Вы и вправду считаете, что это сделал какой-то больной урод, который и раньше этим занимался? Каким же образом ему удавалось уходить от вас?

— Пока это только гипотеза…

— Но вы в нее верите?

— Это гипотеза, — повторил Ребус. — Но вы должны знать, что она существует, если не хотите наломать дров.

— Справедливо.

— Давно Даррил на вас работает?

— Еще до окончания школы начал.

— Я обратил внимание — он оставил себе отцовскую фамилию.

Хаммель смерил Ребуса недовольным взглядом:

— Парень волен делать то, что ему хочется. Эта страна вроде была свободной, когда я в последний раз задавался этим вопросом.

— Я полагаю, отца Аннет известили?

— Конечно.

— Вы довольно давно знаете эту семью?

— А вам какое дело?

Ребус пожал плечами, глядя на задумавшегося Хаммеля.

Наконец тот спросил:

— Я могу чем-то помочь?

Ребус помотал головой.

— Может быть, деньги? Или ящик виски?

Ребус сделал вид, что взвешивает предложение.

— Давайте, вы не возьмете с меня за пиццу.

— А с чего вы взяли, что я вообще за нее платил? — фыркнул Фрэнк Хаммель.

Шивон Кларк жила в квартире с высокими потолками на первом этаже типового дома в георгианском стиле близ Броутон-стрит. Каждое утро она совершала пятиминутную прогулку до работы, и этот район с множеством баров и ресторанов ей нравился. На вершине холма находился кинотеатр, рядом — эстрада, где давали концерты, а на Лейт-Уок — все магазины, какие душе угодно. С задней стороны дома располагалась уже подсохшая общая зеленая площадка, где она на протяжении нескольких лет встречалась со своими соседями. У Эдинбурга была репутация города холодного и далекого от цивилизации, но ей так никогда не казалось. Встречались тихие, застенчивые люди, желавшие одного: жить без волнений и шума. Соседи знали, что она служит в полиции, но никто ни разу не обратился к ней за помощью или одолжением. Как-то раз одну из квартир на первом этаже взломали, но все постарались показать Кларк, что не винят ее в случившемся.