Мальчишку продолжали сотрясать рыдания, но всё‑таки он явно приходил в себя. Наверное, на него подействовал очень уж спокойный и невозмутимый вид Олега, как‑то деловито и обыденно возившегося с трупом. Отвечая на мои настырные вопросы, Рома искоса поглядывал на возню Олега, поглядывал с растерянностью и при этом с явным любопытством. Олег, перехватив один из этих взглядов, опять сказал, довольно на этот раз сердито: “Ну всё, я сказал! Говорю же, не тронет он тебя! Он из больницы не раньше, чем через полгода выберется, да и после этого будет всю жизнь на костылях ползать!”
Что он несёт? Какая больница? Какие костыли?
Наверное, это же подумал и Рома и от неожиданности даже всхлипывать перестал.
— А р–разве он не?.. А разве в–вы его не?.. – заикаясь, нерешительно проговорил Ромка.
— Что “он не”? Что “я его не”? Хочешь спросить, не убил ли я его? – сварливо спросил Олег. – Успокойся, жив он. Видишь, как со страху обделался? Стал бы он так пугаться, если бы был мёртвым?
По–моему, глупее “доказательства” придумать было невозможно. Но Ромка, как ни странно, сразу поверил, что его мучитель жив. Мужик ведь и в самом деле “обделался”, чтобы в этом убедиться, и смотреть не надо было, воняло от него как от выгребной ямы. Значит, действительно страшно испугался. Ромку родители, наверное, ещё больше, чем мама меня, берегли от преждевременных знаний о грубых реалиях, о том, что “обделаться” может и труп, мальчишка явно не знал. Значит испугался. А раз испугался, значит жив.
Рому это известие, по–моему, не очень обрадовало.
— А что, он слышит, что мы говорим? – прошептал он. Видно было, что Ромка опять испугался, ему показалось, что мужик, который так и не выпустил из руки нож, сейчас вскочит и бросится на нас.
— Да нет, вряд ли, — как можно более равнодушно ответил Олег – Без сознания он сейчас. В больнице очухается, да и то явно не сегодня. Ну что, пошли?
У Ромки явно остались сомнения, стоит ли вот так просто оставлять лежащего с ножом. Но он промолчал, очень уж обыденный, даже скучающий вид был у Олега. Глядя на него, Ромка, похоже, пришёл к выводу, что Олегу приходится чуть ли не по несколько раз в день вот так, как сейчас, “укладывать в больницу” таких вот нелюдей, это дело до смерти ему надоело, но толк в нём он знает. Поэтому Ромка, немного поколебавшись, решил, что волноваться и в самом деле больше не стоит.
Пока я помогал Ромке одеваться и заговаривал ему зубы, Олег успел обшарить спортивную сумку убитого (что мужик был всё‑таки убит, сомнений у меня не было никаких), вытащил оттуда несколько пачек сигарет, распотрошил их и обсыпал всё вокруг табаком. А сейчас, на ходу, он продолжал разламывать оставшиеся сигареты и высыпать табак под ноги. Ромка с любопытством следил за его действиями.