— Отличная работа, — сказала потом Кейт чуть слышно. Она ждала этой возможности, наблюдая за мистером Блэкширом, пока курсировала между братьями, сестрами и родителями, передавая чашки и расточая похвалы творческим устремлениям, что их охватывали; и когда их гость, извинившись, отошел от заметно повеселевшей Роуз, чтобы подлить себе еще чая, она постаралась встретиться с ним за столиком со сливками, сахаром и тортом. — Не могу не признать, что вы с этим справились лучше, чем это удалось мне. Нет, ваше черное дьявольское варево в том чайнике, что поменьше. В этом — обычный чай, какой пьют порядочные люди.
— Они не сознают, чего лишены. — Ни один из молодых протеже отца не спорил с такой готовностью и даже радостью, как мистер Блэкшир. Вытянув вперед руку с чашкой, он слегка наклонился и, понизив голос, сказал: — В этом не столько моя заслуга, сколько ваша. Я всего лишь следовал вашим инструкциям, попросив ее спеть, а затем занял разговором.
— Нет, вы сделали больше. — Кейт наполнила его чашку и поставила чайник. Слева от нее находилось окно с эркером, смотревшее на Гауэр-стрит; она могла бы отвести его туда, тогда, отделенные от остальной части комнаты пианино, они избавились бы от необходимости понижать голос. — Вы вовлекли ее в спор. Вы не просто заставили ее почувствовать себя нужной, как сделала бы я, но и позволили ей почувствовать себя умной и способной.
— Она и так умная и способная, и искушенный спорщик, как вы говорили. — Ник последовал за Кейт к окну и занял место справа от нее. — Я здесь ни при чем.
— Ради бога, не отвергайте похвалу в свой адрес, мистер Блэкшир. Я не переношу ложной скромности.
— Действительно. — Он искоса взглянул на нее, изогнув бровь, и поднес ко рту чашку. — Я заметил, что скромность у вас не в чести.
Итак, у него, похоже, подходящее настроение. Вот и славно. Она выдержит все его нападки.
— Ага, я поняла вас. — Кейт придала лицу выражение преувеличенного понимания. — Вы думаете, что я тщеславная, поскольку имею располагающую внешность.
— Нет, мисс Уэстбрук. «Думать» предполагает элемент сомнения, но с этим сомнением за время моего знакомства с вами давно покончено.
Продолжая наблюдать за ней, он сделал еще глоток этого крепчайшего чая, который так любил. Его глаза, темные и блестящие, искрились озорством.
Он был определенно красивый мужчина. Его лицо имело для этого все необходимые данные: волевой подбородок, прямой нос, четко выраженные скулы, а волосы, хотя он и предпочитал короткую стрижку, вероятно, чтобы не носить под париком барристера шапочку, имели довольно приятный цвет. Их цвет в лучах солнца, будь они чуть подлиннее, напоминал бы цвет отполированной до блеска гинеи.