Глаза Литтлера расширились. Его настроение мигом переменилось, и он ухмыльнулся.
— Ага! Они всегда закапывают их в своих владениях.
Вероятно, я побледнел.
— Вы не тронете ни пяди той земли. Я потратил две тысячи долларов на мелиорацию, и у меня нет никакого желания увидеть ее разоренной вашими вандалами.
Литтлер засмеялся.
— Шилтон, разыщите мне прожекторы и скажите людям собирать инструмент.
Он повернулся ко мне.
— А теперь не поведаете ли нам, где находится ваше укромное жилище?
— Я категорически отказываюсь говорить. Вы прекрасно знаете, что ни в каком случае я не мог туда добраться. Счетчик моей машины показывает, что она не покидала гаража с пятницы.
Он отмел это соображение.
— Вы могли подделать показания. Ну, так где же этот загородный дом?
Я скрестил руки на груди.
— Я отказываюсь отвечать.
Литтлер улыбнулся.
— Нет смысла тянуть время. Если вы, конечно же, не намереваетесь пробраться туда, откопать ее и перепрятать в другое место.
— Ничего подобного я и не держу в мыслях. Тем не менее, я собираюсь прибегнуть к моим конституционным правам на молчание.
Литтлер воспользовался моим телефоном, чтобы спешно соотнестись с графством Байрон, и получасом спустя уже располагал точным адресом моего загородного дома.
— Теперь послушайте меня, — сказал я, когда он дал отдых телефонной трубке. — Не надейтесь, что вам удастся привести то место в такое же состояние, как этот дом. Я немедленно звоню мэру и прошу, чтобы вас отозвали.
Литтлер пребывал в превосходном расположении духа и разве что не потирал руки.
— Шилтон, пошлите завтра сюда бригаду, чтобы привести все в порядок.
Я проводил Литтлера до двери.
— Каждый цветок, каждую травинку, иначе я вызову своего адвоката.
В этот вечер я съел печенку с маленькими луковичками без особого аппетита.
Около полдвенадцатого я услышал стук в заднюю дверь и пошел открывать.
Вид у Фреда Трибера был виноватым.
— Мне очень жаль.
— Какой черт дернул тебя сказать о загородном доме?
— В разговоре вырвалось.
Я не сдержал злости.
— Они все разворотят. А я там такой газон вырастил.
Я мог бы дать полный ход гневу, но все же взял себя в руки.
— Твоя жена спит?
Фред кивнул головой.
— Раньше завтрашнего утра не проснется. Как обычно.
Я взял пальто и шляпу, и мы направились к подвалу Фреда.
Тело Эмилии хранилось в прохладном закутке, завернутое в брезент. Лучшего места для временного тайника не найти. Вильма спускалась туда только в дни стирки.
Фред помог мне донести Эмилию до моего дома, и мы спустили ее в подвал, который больше походил теперь на полигон после танкового сражения.