— Не ори и не рыпайся! — велел мужик.
Через секунду мы оказались в комнате, где на диване сидело три человека: один дядька постарше в серых брюках и белой рубашке, а еще двое молодых в джинсах. Все они с интересом разглядывали меня.
— Если заорешь — пристрелю, — пообещал державший мое бедное горло.
— Да, Вера Михайловна, не советую особенно тут голосить.
Эту реплику подал тот, что был постарше.
— Сейчас я тебя отпущу, — проговорил голос над ухом. — А ты сядешь спокойно, и будешь отвечать на вопросы.
Он сделал, как и обещал, а я сделала, как он велел.
— Ты — Вера Бойко? — спросил старший по возрасту и по положению.
— Да…
— Твой отец — Михаил Васильев?
— Да…
— Тогда собирайся, поедешь с нами.
— Вы-то кто?
— А это узнаешь позже.
Под взглядами четверых мужчин мне разрешили переодеться. Это было унизительно, но я зашла за створку шкафа и переоделась. Сопротивляться не имело смысла. Эти люди, которые так вольготно расположились в моей квартире, были очень спокойны. Они не орали, не матерились, не тыкали в меня пистолетами, но испускали флюиды, несущие угрозу. Казалось, только дай им повод, и они превратятся в чудовищ из самых жутких снов. С другой стороны, я понимала, что сейчас меня не убьют. Если бы эти мужики планировали убить меня, как например, Таню, то они бы меня связали. Мои догадки подтвердило добавочное распоряжение самого старшего из бандитов:
— А, вообще, возьми сразу тряпки на два дня. И веди себя скромненько, а то заработаешь пулю!
В сопровождении похитителей, я вышла из квартиры и спустилась во двор. На улице было еще светло, от детской площадки доносились голоса, а в окнах дома жили люди. Тем не менее, меня уводили бандиты, и помощи я не ждала.
Перед подъездом стояла некогда воспетая на Российской эстраде, вишневая «девятка». Меня запихнули на заднее сидение, следом за одним из похитителей. Оглянувшись, я разглядела на углу еще одну знакомую машину — «Форд», ставшую моей плохой приметой.
Обе машины двинулись через город к району частных домов. Там, на одной из узких улочек, мы остановились перед небольшим добротным домом за глухим каменным забором. Меня провели в комнату и оставили одну. Не успела я оглядеться, как в комнату въехало инвалидное кресло — суперсовременное, с никелированными деталями и тихо жужжащим моторчиком. Изумительное кресло везло в себе седого старика.
— Ну, здравствуй, милашка! — произнес старик неожиданно громко и бодро. Я рассмотрела его лицо: веселая улыбка на тонких губах и ледок в глазах. Лицо изборождено морщинами, но отчего-то не кажется лицом одряхлевшего инвалида. Старик весело предложил: — давай знакомиться! Меня зовут Владимир Константинович, но ты можешь называть меня просто Володя. И я друг твоего отца. То есть, был его другом, пока твой папенька не отмочил один номер.