— Герти относится к собакам, которых подобрала, к дворняжкам и к породистым собакам — призерам выставок — одинаково.
Бекка заметила, что он не особенно хотел говорить об этом.
— У твоей бабушки очень доброе сердце.
— Как и у тебя.
— Относиться хорошо к собакам с совсем не сложно.
— Как ты относишься ко мне? Из вежливости не говоришь, что хотела бы, чтобы я уехал несколько часов назад?
Бекка уже не понимала, что делает. Или чувствует. Но ей совершенно не нравилось то, что Калеб, казалось, видел ее насквозь, ее мысли и желания были открыты для него.
Уже стемнело. Крепче сжав кожаный поводок, Бекка подняла глаза на миллиарды сияющих на небе звезд.
— Только посмотри, сколько звезд.
— Ты меняешь тему разговора.
— А ты должен сделать вид, что не заметил, и подыграть мне.
Калеб остановился:
— Что, если я не хочу этого делать?
— Ты мужчина, который привык играть по правилам.
— Обычно да. — Он подошел к ней настолько близко, что Бекка могла ощущать тепло его тела. — Но это не обычная ситуация.
Бекка боролась с желанием отступить.
— Необычно находиться на выставке собак? — пролепетала она.
— Необычно быть с тобой.
Его лицо было в тени. Калеб был сильным, опасным и безумно привлекательным.
Бекка сглотнула.
Он посмотрел ей в глаза:
— А ты все еще хочешь продолжать играть по правилам?
Сердце Бекки бешено билось в груди. Ей нужно сделать шаг назад. Создать между ними дистанцию. Для ее же блага. И для его. Но она не могла пошевелиться. Она словно приросла к месту, на котором стояла, в ожидании, надеясь и предвкушая то, что случится.
Калеб наклонил голову, приблизив свои губы к ее губам. Бекка приподнялась на цыпочках и подалась вперед.
Их губы соприкоснулись.
Можно забыть обо всех правилах.
Калеб заключил ее в свои объятия, сильно прижав к себе и страстно лаская. Их поцелуй был горячим и необузданным. Каждым прикосновением он как будто пытался доказать, что она принадлежит ему. Бекка никогда раньше не ощущала ничего подобного.
Калеб углубил поцелуй, разжигая огонь в ее теле. Она выгнула спину, наслаждаясь каждым его прикосновением.
Гав!
Калеб отступил, выпустив Бекку из своих объятий. Она пошатнулась.
Морис и Блу рычали и бросались на двух оскалившихся пекинесов, с шелковыми бантиками на ушах.
Бекка потянула на себя поводок:
— Ко мне!
Калеб схватил Мориса за ошейник. Две маленькие собачки даже не собирались сдаваться. Их хозяйка, женщина небольшого роста с короткими светлыми волосами, на которой был надет легкий халатик и тапочки в цветочек, неодобрительно нахмурилась:
— В следующий раз найдите себе комнату.