– Полин, я понимаю твое желание представить мне свою сестру как ангела, – тихо и как-то нервно, судорожно растягивая слова, проговорил Андреас, и от одного его тона Полине стало нехорошо. – Но сама-то Ксения рассказывала мне о своей жизни совершенно другое… Поэтому, пожалуйста, не трать время, лучше постарайся вспомнить имена, телефоны тех людей, с которыми она находилась в связи…
– Я ничего о ней не знаю… Совсем. Она на самом деле сначала была очень домашней девочкой, но потом вышла из-под моего контроля, и с кем встречалась, какие у нее были с кем отношения – тоже не знаю. Я уже голову сломала, думая о том, кто и за что мог на нее напасть…
– Но тогда постарайся вспомнить, может, в твоей жизни было нечто такое, за что тебя хотели бы убить… Ты же понимаешь, дело серьезное. Рано или поздно полиция разыщет преступника, и тогда правда все равно всплывет…
– Андреас, поверь мне, ничего такого в моей жизни не было… Я работала в бюро переводов, ни с кем не конфликтовала. Личной жизни – никакой, честно тебе говорю. Подрабатывала тем, что убиралась в доме одной женщины, Маши Арефьевой. Незадолго до того, как Ксения уехала в Афины, произошло кое-что. Моя хозяйка, эта самая Маша Арефьева, погибла, ударившись головой… Она делала зарядку на специальном круге, поскользнулась, упала и ударилась. Сразу погибла. Меня допрашивали как свидетельницу, но, как объяснила мне Ксения, которая все это время пыталась меня успокоить, все это делалось формально… То есть я хочу сказать, что самое яркое мое впечатление за последние годы – это смерть Маши. Все, больше ничего.
– А может, ее убили? – спросил Андреас. – Может, ты видела убийцу и вот тебя тоже решили убить?
– И для этого специально искали меня по всему миру? К тому же я не видела никого, понимаете, ни-ко-го!!! Я – не свидетельница. Я просто пришла и нашла мертвое тело. Вызвала «Скорую помощь» и милицию… За это не убивают. К тому же я не знала никого из окружения Маши.
– Может, и так, – вздохнул Андреас. – Да я бы и не подумал на тебя, если бы не эта голубая кофта… Зачем она ее надела? У нее что, своих кофт нет? Я купил ей много одежды…
– Она всегда любила эту кофту. Вообще-то это даже не моя, а мамина. Когда холодно, я всегда в нее укутываюсь… Она какая-то безразмерная и выглядит как новая… Мы сидели с Ксенией, выпили, и тут ее потянуло покурить… Она редко курит, только когда нервничает. Ну, я и подумала, что нервничает она из-за предстоящей свадьбы. Да и вообще, вы же понимаете, Андреас, так много на нее всего навалилось. Пусть хорошего, но это все равно волнение. Слишком много перемен, впечатлений. Знаете, человек может и от радости умереть, от разрыва сердца… Словом, она захотела покурить, но вспомнила почему-то о тех сигаретах, которые я привезла из Москвы. Я уже вам рассказывала…