8.45. Мама вышла покурить. Выглядит постаревшей и изможденной. Результат порочного образа жизни.
9.00. Санитары то и дело привозят из операционной в палату бесчувственных людей и перегружают их с тележек на кровати. Санитары носят зеленые комбинезоны и высокие сапоги. Должно быть, в операционной весь пол залит кровью!
9.15. Санитары с тележкой идут ко мне! Полночь. У меня удалены гланды. Боль адская. Мама искала дневник тринадцать минут. У нее в сумке семнадцать отделений, она их все еще не изучила.
Среда, 28 октября.
Говорить не могу. Стонать – и то больно.
Четверг, 29 октября.
Меня перевели в отдельную палату. Вид моих страданий непереносим для других больных.
Пятница, 30 октября.
Сегодня мог выпить немного бульона. Бабушка принесла в термосе. Папа принес пакетик хрустящего картофеля. С таким же успехом мог предложить мне бритвенных лезвий поглотать.
Навещала Пандора, но что я мог ей прошептать?
Трудно поддерживать разговор, когда находишься на грани смерти.
Суббота, 31 октября.
Канун дня всех святых.
3 часа утра. Был вынужден пожаловаться администрации на шум в ординаторской. Осточертело слышать (и видеть), как пьяные сестры и свободные от дежурства полисмены носятся по больнице, переодетые колдунами и ведьмами.
Воскресенье, 1 ноября.
Все сестры крайне со мной нелюбезны. Говорят, занимаю койку, в которой нуждаются настоящие больные! Перед тем как выписаться, должен съесть миску кукурузных хлопьев. Но я отказываюсь – знаю, что не перенесу боли.
Понедельник, 2 ноября.
Сестра Болдри насильно впихнула ложку хлопьев в мое израненное горло. И не успел я еще их проглотить, как она уже сняла белье с моей постели. Предложила оплатить мне такси, но я сказал, что подожду, пока за мной не приедет на машине папа.
Среда, 4 ноября.
Сегодня сумел выдавить первые слова за неделю: "Папа, позвони маме и скажи, что самое страшное уже позади". Отца охватили чувства радости и облегчения. . Его смех был близок к истерике.
Пятница, 13 ноября.
Мы с Пандорой откровенно обсудили сегодня наши отношения. Она вовсе не собирается выходить за меня через два года!
Вместо этого она собирается делать карьеру! Естественно, я сокрушен таким ударом. Объяснил Пандоре, что не имею ничего против, если она захочет после нашей свадьбы работать в кондитерской, скажем, или где-то в этом роде, но Пандора собирается поступать в университет, а в кондитерскую, говорит, зайдет разве что купить большой торт. Мы обменялись колкостями. (Ее колкости были кольчее моих.)
Четверг, 19 ноября.
Пандора предложила мне создать литературный журнал и печатать его на школьном ротапринте. На большой перемене сочинил первый номер. Журнал назвал "Голос юности".