Первым появился семнадцатилетний Аймал, проворный парнишка со смышлеными глазами. Худощавость и гладкое, еще не знавшее бритвы лицо придавали ему вид прилежного студента. Портрет дополняли очки в черной оправе и короткая стрижка.
— Я очень рад, что с Вами все в порядке, Дауд, — сказал он.
— И с Вами тоже, мой друг, — ответил я.
Прежде чем я успел договорить, появился Хадим. Он тихо сказал:
— Здравствуйте, Дауд. Как у Вас дела?
Он был самым высоким из всех братьев и отличался чрезвычайно добрым нравом. Его улыбка подчеркивала маленькую родинку справа над молодыми и еще тонкими усами.
— У нас с Джули все нормально, и я очень рад видеть всех вас троих здоровыми и невредимыми. А как ваши родственники? Все ли у них в порядке? — спросил я. Мое сердце замерло в ожидании ответа.
— У всех все нормально, — ответил он.
— А как ваш зять, пост которого размещается у озера Карга? — не унимался я.
— Мы не знаем, — признался Хадим. — От него еще не было никаких известий.
— Мы с Джули много за него молимся, чтобы Бог сохранил его в безопасности, — сказал я.
— Спасибо. Большое спасибо, — практически одновременно ответили братья. Их лица были очень серьезны.
Мне хотелось добавить еще что-нибудь, чтобы развеять их тревогу. Мы с Джули практически стали частью семьи Масудов.
— Бог помогал нам до этого, Он может помочь нам и сейчас, — сказал я.— Мне пора идти, но, пожалуйста, будьте осторожны.
— Вы тоже будьте осторожны, — заметил Аймал.
— Храни Вас Бог, — попрощался я.
— Пусть Бог будет с Вами, — ответили братья.
Неопределенность ситуации бросала тень на эти краткие встречи и придавала им некоторую натянутость и порой неловкость. Нам всем хотелось сказать что-то большее, но что еще можно было сказать? Обычные разговоры, легкая беседа и даже улыбки в такой ситуации казались неуместными. Однако подобная суровая серьезность была очень необычной для наших отношений.
Через два дня после переворота перестали работать телефоны, и поэтому, взяв такси, я направился на другой конец города, чтобы узнать, как дела у господина Мунсифа. Боясь, что визит иностранца может навлечь неприятности на их семью, я не стал подъезжать прямо к дому. Вместо этого я остановил такси за несколько кварталов.
«Господи, дай мне возможность узнать, все ли в порядке с семьей моего учителя», — молился я.
Практически в тот же момент появился Амир на велосипеде и подъехал ко мне. Высокий худощавый подросток поприветствовал меня едва заметной улыбкой. Его волнистые волосы прилипли ко лбу, и капли пота, скатываясь вниз, задерживались у густых бровей.