* Хеннеси (Hennessy) – французский коньяк.
* Повторюсь: Kinder, K;che, Kirche (нем.) - по-русски: «дети, кухня, церковь» — немецкое устойчивое выражение, авторство которого приписывается германскому кайзеру Вильгельму II, описывающее основные представления о социальной роли женщины в германской консервативной системе ценностей.
* «Босая, беременная и у плиты» - еще одна русская интерпретация фразы Kinder, K;che, Kirche.
* «Южный полюс», Диана Арбенина, гр. Ночные снайперы. Одна строка переделана под мужское исполнение (в оригинале: «Я путь свой сама устелила пожарами»).
Послеслвие..............
Ему никуда не деться от этого сна. Снова Пулково. Снова осень. После высокого, яркого, светлого австралийского неба выходишь из самолета как в погреб: пасмурно, холодно, сыро. С промозглого неба сеет мелкая крупа. И ощущение близкой беды накрывает неотвратимо, как и ощущение Родины. Преданной. Суровой. Безнадежно больной.
Майк кутается в кашемировый шарф. На его новой родине шарфы не нужны. Там всегда лето. Теплая одежда валяется в кладовке от одной его поездки в Россию до другой. Каждый раз после его возвращения Аманда долго и старательно просушивает на деке его пиджаки, шарфы и теплые ботинки, ворча что-то под нос про «загадочную русскую душу» и про авиакомпании, наживающиеся на транжирах. Прилетает он сюда всё реже. И, хотя до его престарелых родителей ближе ехать из Москвы, он упорно заказывает билет от Аделаиды до Санкт-Петербурга. И каждый раз с болезненно бьющим в подреберье сердцем высматривает знакомое лицо в огромном, шумном, ярко освещенном зале.
Вот они, пронзительно знакомые, обвиняющие, строгие глаза.
- Здравствуй! – Майк протягивает ладонь высокому худощавому молодому человеку.
- Привет!
На его пожатие не отвечают. За его чемоданом не протягивают руку. Юра коротко кивает, резко разворачивается и идет к выходу. За крутящейся стеклянной дверью их ждет такси. Юра садится в переднее кресло, не дожидаясь, пока шофер поможет прилетевшему уложить чемоданы в багажник. И только когда второй пассажир занимает место на заднем сидении, и машина трогается с места, он оборачивается:
- Снова не заедешь?
- Нет, я не успею. У меня поезд до Москвы через шесть часов, - неловко пожимает плечами Майк. – …А надо?
- Не надо! – отрубает Юра и, повернувшись к нему спиной, до самого города пристально и неотрывно молча смотрит на дорогу.
Машина привозит их к Московскому вокзалу. И они вдвоем с Юркой несут вещи в камеру хранения. Там в узком проходе Майк распаковывает один из чемоданов и достает оттуда яркие пакеты: