Арни, сам не отрывая глаз от столешницы, пожал плечами и, вытащив из кармана связку разнокалиберных ключей, принялся снимать один с никелированного кольца. Мишка вскочил, взбеленившись:
- Не смей! Лёль, как ты можешь?!
- Я? – возмутился Олег. – Это меня, что ль, привели домой с фингалом? Это я в подворотню подался? Ты в Сатарках обещал, что то был последний раз. Не сложилось, оказалось – предпоследний? Или третий с конца? …Как тебе верить-то теперь? Опять запсихуешь и пойдешь стелиться под первого встречного?!
Арни положил ключ на стол. Олег взял его в руки и встал. Мишка подскочил и уперся ему в грудь двумя руками:
- Не пущу!
- Пустишь, - спокойно ответил Олег. – С гулящим жить не буду.
- Не пущу! – повторил Мишка. – Отдай ключ. Не уйдешь никуда. Я – лягу, - он забрал у Олега ключ и сунул его в ладонь Арни. А потом быстро пошел в комнату, на ходу выдирая болты из петелек своих джинсов.
Примечание
* Дисплазия – врожденный вывих сустава (чаще всего – тазобедренного), при отсутствии своевременного лечения человек обречен на хромоту.
Дня через три Андреич встретил Мишку с обеда разъяренным ором:
- Самсонов! Где ты лазишь, твою мать!? На MANе* доклевеллер* забило. Разгрузка стоит. Львовна обещала всех без премии оставить. Пулей лети!
Перед воротами склада под зябким сентябрьским дождем водитель погрузчика Вовик и двое механиков мыкались вокруг заклинившей аппарели*.
- Блок автоматики сгорел, - мрачно сообщили Самсонову.
- Ключи давайте!
Вовик бУхнул на платформу чемодан с инструментами.
- Бля, а где головка на двадцать семь? Где карданный шарнир? Я руками откручивать буду? – шумнул на него Мишка.
Вовик сгонял в гараж за вторым саквояжем ключей. Миша, ёжась от попадающих за шиворот капель, вскрыл коробку блока и сменил предохранитель. Но аппарель застопорило намертво в нештатном положении. Он сунул газовый ключ* как рычаг, но провернуть его не хватало сил.
- Давай вдвоем, - навис рядом Вовик. – Рааааз, взяли! Дваааа, взяли! …Хрен! Не выйдет. Глазова зови!
Идти за Арни Мишке не хотелось. После того вечера он от своей компании держался в стороне: в столовой появлялся к концу обеда, курить ходил - в техотдел, после смены сваливал пораньше. Глазову бросал: привет-пока. А как по-серьезному говорить теперь с ним - не знал. Но сейчас деваться было некуда. Он сунул в карман вытащенную было пачку сигарет и пошел в цех. Глазовский станок работал. Сам Арни, наклонясь над верстаком, заполнял бланк наряда. Мишка подошел к нему со спины и, не к месту краснея, проговорил:
- Арни, там на разгрузке подшипник заело. Приди помочь, а?