— Он чужак здесь. — Сказал мужчина. — Он не знает нужных слов.
— Научится со временем. — Возразила женщина, продолжая разглядывать помертвевшего принца как диковинку.
— Ему будет не легко.
— Железо куется в огне. Он станет сталью.
— Пытка будет многократной…
— Как у стали….Он изменится сам и изменит мир.
— Да будет так….
Рука коснулась плеча принца.
— Кристиан.
— Да.
Лорас стоял рядом со странным выражением лица.
— Ты плакал?
Кристиан коснулся своего лица и обнаружил обильную влагу на щеках.
Покосившись на статуи, обнаружил их в прежнем положении, смотрящими в лицо друг другу.
— Что ты видел?
— Они говорили со мной….Сказали, что я изменюсь сам и изменю мир….
— Это добрый знак! Идем, настоятель Жиллард ждет нас.
В боковом нефе, за шторой их встретил пожилой, седой монах в черно–белой рясе. На груди, на серебряной цепи круг, разделенный на две части. Одна черная, другая белая.
Вместо креста?
— Вот он! — монах указал на раскрытый длинный деревянный футляр, лежащий на столе у стены.
На черном бархате внутри лежал стальной меч.
Кристиан поклонился монаху, но и шага не сделал.
— Кристиан, иди же, коснись его. — Прошептал Лорас.
Кристиан повернулся к настоятелю.
— А если меча коснется самозванец, тот в ком нет крови Гленоров?
— Самозванец умрет. — Ответил монах.
— Меч заклят?
— Все по воле господа двуединого.
— Лорас ты не говорил об этом!
— Ты истинный сын короля, Кристиан. Я присутствовал при твоем рождении. Я унес тебя из этого мира, и я вернул обратно. Отбрось сомнения.
Кристиан подошел к столу, заглянул в футляр. Полированая сталь. Ни единой зазубрины на клинке. Рукоятка рифленая, обтянута коричневой грубой кожей.
Почему–то очень не хотелось трогать эту железяку. Словно лежит на камне гадюка и что ж — трогать ее? Лучше обойти!
— Решайтесь, мой принц.
«Всего лишь железка, старая, острая железка. Коснусь пальчиком и все!»
Во рту пересохло. Кристиан попытался сглотнуть. Не вышло.
Протянул руку и указательным пальцем коснулся рифленой рукояти.
Кожа, а холодная, словно палец сунул в ледяную струю родника!
Не засветилась мразь! Может надо клинка касаться, а не рукояти?
Палец окоченел…. Вся кисть заледенела!
Кристиан попятился, обернулся с ужасом на лице.
— Мой принц….
Лица мага и настоятеля расплылись белыми пятнами…Ледяная стужа от руки хлынула на грудь и сердце замерло.
«Я умираю…опять…».
Кристиан рухнул на пол, как срубленное дерево, но уже ничего не успел почувствовать….