— Ну что оклемался, — сказал Измайлов. — Это зря. Значит придётся помирать заново. Я то думал, что Фрол тебя насмерть пристукнул.
— Что вы ко мне привязались, — устало спросил я. — Хотели ограбить, так ограбили.
— Тут ты заблуждаешься, — ответил Жигарев. — Филин на тебя не просто так окрысился. Ты ему даже понравился. Как-никак единственный, кто смог справиться с ним на дуэли. Да ещё так хитро. Но только распоряжение ему пришло убрать тебя по-тихому.
— От кого, — удивился я.
— Не знаю. Он с каким то важным господином дружбу водит. Только с каким — нам не говорит. Мы б тебя может и не нашли, да ты нам сам дурачок весточку дал. Где ж это видано, чтобы бурлаки писать умели, да ещё так красиво и грамотно.
Лодка плыла вниз по течению. Ночь была безлунная. Небо затянуто облаками. Холодно. Забалтывая своих палачей, я пытался ослабить верёвки, чтобы в любой момент можно было достать кинжал, который был спрятан у меня в рукаве. Если получится, то у меня появиться хоть какой то шанс на спасение. Разрежу верёвки и прыгну в воду. В такой темени им будет нелегко меня найти или подстрелить. А даже если подстрелят, всё ж лучше, чем идти на заклание как жертвенный баран. Меня вдруг взяла дикая злость. Я дал себе зарок, что если выберусь живым, обязательно найду этих троих и устрою им развесёлую жизнь.
— Хватит разговоры городить, пора кончать фигариса, — зловеще сказал Фрол.
Он бросил вёсла на дно лодки, схватил меня и принялся привязывать к ногам тяжёлый камень. Я не сопротивлялся. Берёг силы.
— Это хорошо, что ты не визжишь как свинья, — говорил Измайлов. — Раз смерть неизбежна, надо принять её с достоинством.
Достойно умирать я естественно не собирался. К тому времени я сумел немного ослабить верёвки.
— Последнее желание есть?
— Развяжи меня и отпусти.
— Увы, не могу. Ещё что-нибудь.
— Можно я размозжу этим камнем голову Фролу. Жалко я его гадёныша не убил тогда на постоялом дворе.
Фрол взревел, как дикий зверь и пнул меня сапогом в зад. Я полетел в воду и стал стремительно погружаться. Мои лёгкие разрывались от недостатка воздуха, уши болели. Ногами я коснулся илистого дна. Вязали меня впопыхах и вместо того, чтобы связать руки за спиной просто прикрутили их к бокам. Благодаря этому мне удалось достать кинжал, невероятным усилием ещё больше ослабив путы и дотянувшись одной рукой до другой. Я перерезал верёвки, стянул сапоги и всплыл на поверхность. Там принялся жадно глотать воздух. Увидел выше по течению тёмный силуэт лодки. У левого борта стояли разбойники и смотрели в воду.
— Упокой господь его душу, — блаженным голосом церковного диакона произнёс Измайлов.