— С каких пор ты стала звать меня по имени?
— С тех самых, как ты исчезла и предоставила ничего не понимающей дочери самой разбираться со своими проблемами, да еще и регулярно подбрасывать последние.
— Не держи на меня зла, это было необходимо. Как иначе я могла возложить на тебя ответственность, соизмеримую с бременем создателя.
— Не преувеличивай значимость своих дел. Интриги всегда были и останутся чем-то, что никогда не будет достойно уважения.
Наш премилый разговор был грубо прерван звучным мужским смехом, и только тут я заметила странного аглара, с комфортом расположившегося в кресле герцога. В данный момент он буквально сгибался пополам в приступе веселья, но все же смог через силу выдавить:
— А дочурка-то, как я погляжу, достойна мамочки.
— Агварос, — с обманчивым спокойствием улыбнулась Валария, мельком взглянув на аглара. — Ты думаешь, что сейчас уместно так себя вести?
— Размышлять над подобной ерундой — твой удел, скользящая, а я всегда следую лишь своим желаниям.
— Как же вы при этом еще живы остались, позвольте спросить? — я припомнила личность нашего гостя и решила обратить на себя внимание.
Единственным желанием, которое наверняка отчетливо читалось у меня на лице, было приложить вольготно рассевшегося Агвароса чем-нибудь тяжелым, да посильней. Теперь я стала потихоньку понимать, почему Астарт при звучании его имени приходит в состояние неконтролируемой ярости. Все от манеры говорить, до мельчайшей мимики аглара, вызывало дикое желание деть куда-нибудь руки, желательно вооруженные чем-нибудь острым.
— А это, девочка, результат многолетней практики, — оскалился Агварос, демонстрируя мечту стоматолога. — Искусство в некотором роде.
— Оставь свою убогую философию на потом, Агварос. Так же, как и ты, Валария, свои попытки разрушить отношения с Ирой до конца. Раз вы оба соизволили явиться собственной персоной, то вам есть, что сказать. В таком случае, не тяните и выкладывайте. Или убирайтесь к Анатасу, где вам самое место.
— Ты до тошноты скучен, герцог, — Агварос поморщился. — Никак не хочешь измениться и снова портишь все веселье.
— Боюсь, мы отнюдь не намерены заниматься увеселением кого-то вроде вас, — я не смогла сдержать раздражение.
— И кто же я, по-твоему? — живо заинтересовался сумасшедший аглар, весь обратившись во внимание.
— Беспринципный убийца, с мерзким характером и пустой головой, — мрачно отчеканила я.
Агварос на секунду застыл, видимо обрабатывая информацию, и засмеялся пуще прежнего, а затем, к всеобщему удивлению, в его громкий хохот изящно вплелся мелодичный смех Валарии.