– Небесные покровители! – ругнулся над ухом до боли знакомый голос. – Алиса, тебе сложно было тихонько посидеть?! Что же у тебя за привычка такая – во все вляпываться?
И я все-таки рассмеялась. Истерически, даже несколько визгливо. А затем тоном, неприятно резанувшим даже мой слух, осведомилась:
– А ты чего пришел? Еще немного, и я просто истекла бы кровью, тебе на радость!
Когда над ухом звучно скрипнули зубами, пришла запоздалая умная мысля: зря я так! Очень зря! Он ведь, кажется, только-только успокоился… Был шанс… А я… я… я…
Ужас навалился с новой силой, я сгорбилась и опять заревела.
– Понятно, – скучающе проговорил Сфинкс, а затем раздался щелчок пальцами.
По глазам больно резанул свет, и я резко зажмурилась. А когда решилась приоткрыть один глаз, с удивлением поняла, что нахожусь в душевой кабине.
Пострадавшую руку нетерпеливо дернули на себя, заставив меня вскрикнуть от боли.
– Ага, под лапы тигру подставилась, – не обратил внимания на мою реакцию этот мучитель. – Обидно, но не смертельно… Сделаем вот так…
Руку будто обожгло, и я заорала сильнее. Затем дернулась изо всех сил, но плечо сдавили стальные клещи пальцев.
– Не дергайся, дура! – рыкнул злой Сфинкс. – Все, что могла испортить, ты уже испортила!
И опять меня омыло волной страха. Я обмякла, позволив бесцеремонным пальцам заниматься больной рукой, а по щекам в который раз за сегодня побежали ручейки слез.
– Все, – наконец хрипло выдохнул страж перекрестка и отошел от меня. – А теперь мойся.
Я подняла на него заплаканные глаза. Злится… все еще на меня злится. Тонкие бледные губы плотно сжаты, глаза казались бы бесстрастными, если бы не огоньки гнева на дне вертикальных зрачков. Вся одежда заляпана моей кровью. Брюкам досталось меньше, а вот рубашка пестреет красными разводами. А Сфинкс еще и руки на груди сложил, мол, жду.
– Зачем? – хрипло выдохнула я и отползла к самой стенке.
Рука уже не болела, брошенный мельком взгляд показал, что от рваной до кости раны остался лишь бледно-розовый шрам.
– Потому что я не имею привычки ложиться в постель с грязными окровавленными женщинами, – равнодушно пожал плечами он.
В постель? Он сказал – в постель?! Неужели он собирается…
– Да, я решил закончить эту игру. – Сфинкс легко считал мои мысли и окинул меня таким страшным взглядом, что очень захотелось превратиться в мышку и забиться в самую глубокую норку. – Все это давно уже не забавно и неинтересно. Ты, Алиса, ведешь себя отвратительно, делаешь глупость на глупости, а очевидных вещей – не замечаешь. Не вижу смысла продолжать.