Тяжело вздохнув, последний раз посмотрела на свое отражение, после чего пришла к окончательному и весьма неутешительному выводу – это не мой мир. Если еще юбку с блузой можно было со скрипом притянуть за уши к Земле, то чепец… Даже затрудняюсь сказать, когда у нас перестали носить такое.
Я заметалась по комнате, как по клетке, не в силах унять панику. Черт, ну как же я так вляпалась, а? И что теперь будет… А еще… Блин, я себе представляю реакцию мамы, когда она обнаружила, что дочь пропала прямо из постели. А уж что с ней было к вечеру, когда я так и не появилась дома… Бедная моя мамочка! Отцу-то проще, он у меня мужик суровый и малоэмоциональный. А мама и с нервным срывом слечь может… Ох, надеюсь, все будет не так плохо.
Ладно, нет смысла нервничать по этому поводу. Я все равно не могу ничего сделать… Только сыграть, выжить и, если повезет, вернуться.
Кое-как успокоившись, я решила порыскать по комнате в поисках обещанных денег. Заветный мешочек отыскался на тяжелом дубовом столе и оказался, к моему большому удивлению, довольно-таки увесистым. А прямо под ним нашлась записка, сложенная пополам. Справедливо не ожидая от послания ничего для себя хорошего, я скривилась, но развернула листик.
«Решил уточнить правила, – писал мой зеленоглазый кошмар на языке, знакомом с детства. – На поиски тебе отводится три месяца. С того момента, как ты меня найдешь, я три дня жду обещанного поцелуя. Иначе сменю внешность, и тебе придется искать по новой. Замечу, что, даже если ты до конца не будешь уверена, что это я, но начнешь подозревать, отсчет пойдет. Удачи тебе, Алиса».
Захотелось громко выругаться. Отрезал все пути отступления! А я ведь думала только делать вид, что его ищу… Впрочем, я, наивная, была уверена, что окажусь на Земле.
Ладно, отставить панику. Раз уж попала в такую передрягу, надо как-то выбираться. Пока действую, как хочет этот двинутый мозгами Сфинкс, а там… авось выкручусь. Ну, по крайней мере, я на это очень надеюсь.
Определив для себя планы на ближайшее время, я привязала на пояс юбки мешочек с деньгами и вышла из комнаты.
Коридор оказался также ничем не примечателен, как и комната, – похоже, все здание было из дерева. Обнаружив лестницу, я спустилась на первый этаж, по дороге чуть не запутавшись в юбке и не пересчитав ступеньки, и оказалась в обеденном зале, сейчас почти пустом. За стойкой, между горкой белоснежных тарелок и башней из сложенных друг в друга стаканов, скучал пожилой мужчина, похожий на облезлого волка. При виде меня он встрепенулся и довольно искренне заулыбался.