— Я не подумала об этом, — потупилась она. — Только мне и неоткуда было взять денег, папа все время следил за мной. И хотя я уповала на Божью помощь, мне казалось, мои молитвы так и останутся без ответа.
— Но, как видите, без ответа они не остались, — поторопился успокоить ее граф, которому послышались в ее голосе слезы. Он сразу терялся перед плачущими женщинами. — Впредь же руководствуйтесь здравым смыслом. Ладно, хватит об этом. Давайте подумаем о будущем.
Батиста удивленно посмотрела на него.
— Для начала, — сказал он, — надо придумать достойное объяснение вашему появлению в обществе зрелого мужчины. Многие люди неверно истолкуют наши отношения. Это плохо скажется на вашей репутации.
Батиста на мгновение задумалась, и неожиданно для графа сказала:
— Другими словами… люди решат, что я фаворитка, как мадам де Помпадур.
— Возможно, что и так, — сказал граф уклончиво.
— Но это же замечательно! Мне так хочется, чтобы мужчины считали меня соблазнительной и красивой и чтобы в мою честь построили театр, как это сделал Людовик XIV. И пусть художники и ваятели всей Франции дарят мне свои шедевры, пытаясь завоевать мое расположение.
— Не забывайте, что я не король, — напомнил граф, снова поражаясь ее наивности.
— Но вы, несомненно, очень важная персона, — настаивала Батиста. — У вас великолепные лошади, и для французов вы — Король Скачек… И стань я вашей фавориткой, то могла бы пользоваться вашими прекрасными лошадьми.
— На что вы намекаете? Уж не собираетесь ли вы, — изумился граф, — отправиться завтра со мной верхом до Парижа?
— А можно? Пожалуйста, позвольте мне поехать с вами, — умоляюще взглянула на него Батиста. — Я так давно не садилась в седло. Я едва не умерла от зависти, глядя, как вы скачете рядом с экипажем. Я отличная наездница, поверьте, к тому же я вешу совсем немного и не утомлю лошадь.
— Вы умеете уговаривать, — усмехнулся граф. — Но как быть с вашим платьем?
— По-моему, лошадям все равно, во что я одета, — ответила Батиста, — а вам вовсе необязательно на меня смотреть.
— У меня есть опасения, — сказал граф, — что вы относитесь к тому типу женщин, которые всегда добиваются своего.
Батиста ничего не ответила. Она просто смотрела умоляющими глазами, и граф наконец сдался:
— Так и быть. Завтра вы поскачете верхом. Но предупреждаю, что в Париж вы приедете не в самом хорошем виде, мадемуазель Батиста.
— Я и сейчас ужасно выгляжу, — сказала девушка. — Папа не разрешал мне носить красивые платья, а все мамины вещи он велел сжечь.
— Сжечь? — переспросил граф, все больше поражаясь сумасбродству лорда Дансфорда.