Ему вдруг пришло в голову, что еще ни разу в жизни ему не приходилось пробудить в молоденькой девушке женщину.
Он вспомнил свой первый поцелуй. Та женщина была намного старше его. Ее, как он теперь понимал, привлекала его молодость, и она сама соблазнила его.
Граф представлял, какими нежными, свежими и невинными должны быть губы Батисты. И ему вдруг очень захотелось утешить ее, вселить уверенность, что она прекрасна, и стать первым мужчиной, от которого она это узнает.
Но потом он решил, что такой поступок слишком предосудителен: девушка полностью доверяла ему и непорядочно было бы с его стороны так использовать ее доверие. В то же время Ирвин Хоксхед не переставал думать, что всякий мужчина, включая тех, с которыми Батиста познакомится уже послезавтра, воспользовался бы такой возможностью без всяких колебаний. Судьба не каждый день посылает дары в виде прекрасной девушки, чистой и невинной, тем более такая непорочность — еще большая редкость в наше время.
Принесли новые блюда, Батиста отвлеклась и оставила свои расспросы.
И только после ужина, когда подали коньяк для графа и кофе для нее, она сказала с улыбкой:
— Ну вот, мы снова можем разговаривать. И, пожалуйста, постарайтесь помочь мне стать более сведущей, не то я боюсь, что в Париже меня засмеют.
— Почему вы так думаете?
— Я очень невежественна, поэтому часто допускаю всякие оплошности и говорю глупости, — призналась девушка.
— Тогда по приезде в Париж вы должны как можно меньше говорить и наблюдать за другими. Так вы узнаете, что от вас ожидают и как себя правильно вести.
Он искренне надеялся, что его совет окажется полезным. Но кто знает, какого сорта люди повстречаются ей? Каково будет их поведение? Граф также сомневался, что Батиста поймет все те двусмысленности, которыми обычно изобиловали светские беседы.
— Наверное, я испытываю неуверенность и страх от того, — сказала Батиста, — что мне придется скоро расстаться с вами. Вы говорите, мы едва знакомы, это так. Но мне кажется, будто я знала вас всю жизнь и вы всегда были со мной.
— Интересно, что заставляет вас так думать? Должно быть, живя с отцом, вы мало общались с людьми.
— Я знала, что вы объясните все именно так, — ответила она. — Но дело совсем не в этом. Сперва вы мне показались таким важным и надменным…
Она замолчала, подбирая верные слова:
— …таким значительным, что я чувствовала себя ничтожеством рядом с вами.
Батиста подняла на него глаза.
— А потом мне показалось, что я стала частью вас, — продолжала она. — Я понимала вас с полуслова, я словно могла читать ваши мысли. И вы, я знаю, читаете мои, потому что иногда вы вдруг объясняете то, о чем я как раз думала. Почему у нас так получается?