— Удар был изначально слаб. О чем я как раз и предупреждал уговаривающих комиссаров из правительства. Затеянное наступление являлось авантюрой чистой воды, и его итог был ясен заранее. При отсутствии дисциплины, при солдатских комитетах, неясных целях и полной бессмысленности иного ждать было нельзя. Напомнить, как все обернулось? Небольшой прорыв, контратака германцев — и все немедленно побежали прочь. Абсолютно напрасные жертвы, потерянные территории, а как следствие — более тяжелые условия последующего спустя полгода заключения мира. С марта-апреля семнадцатого года армия была абсолютно неспособной к наступлению. Потому требовалось перейти к обороне и стараться продержаться до тех пор, пока союзники не справятся с противником с нашей пассивной помощью.
— Вы — реакционер. — Иван Иванович извлек папиросы. — Курите, Сергей Иванович.
— Спасибо. — Но закурил свои. Не любил одалживаться. — Только не реакционер, а всего лишь профессионал. Недисциплинированные армии, основанные на уговорах, не одерживают побед. По-вашему, те, кто поддержал наступление, поступили честнее? — Кротов немного помолчал, дымя, и потом уточнил: — Я только не понимаю, вы решили разобрать со мной подробности былых операций?
— Кстати, вы вслед за тем покинули армию, — не ответил на вопрос комитетчик. — Сбежали?
— Раз уж вы знакомы с моим личным делом, то должны были прочитать причину — по состоянию здоровья. Три раны, две контузии… Не много ли для одного человека?
— А любовь к родине? Ладно, революцию вы не жаловали.
— К какой именно? Родина стала расползаться на множество маленьких родин. Да и не видел я смысла в своем дальнейшем пребывании на фронте. Раз уж повлиять ни на что не мог, командовать практически не давали… Отбывать номер? Я — пас.
Кротов замолчал. Вспомнил — отправься он домой чуть пораньше — и семья была бы жива. А так — нападение каких-то отморозков, решивших, будто офицер и богатей — одно и то же. И никто даже не искал убийц, списав все на случайность. Что значат какие-то эксцессы по сравнению с наступившей долгожданной свободой?
Чем хороша беседа за столом — всегда можно взять паузу, сделать вид, что смакуешь напиток. Тем более чай был хорош и стоил уделенного ему внимания.
— Интересно получается, Сергей Иванович, — первым нарушил тишину Иван Иванович. — Старому режиму вы служили самоотверженно, как говорилось, не щадя живота своего. А вот новому послужить не пожелали.
— Как миллионы солдат, которые самовольно оставили фронт. Или вы их тоже упрекнете в реакционности? Можно сказать проще — новый режим усомнился в моих способностях к профессии и обиняком дал понять — в услугах ему нет нужды. Пришлось уйти самому, прежде чем меня просто рассчитали, как ставшую лишней прислугу.