Меньше становится и хозяйственных работ. Больше для собственного обслуживания, и без всякого привлечения солдат на сторону. Когда нет спроса, откуда возьмется предложение?
Зато усиливается идеологическая обработка. Комиссары всех уровней и заезжие агитаторы старательно разжевывают политические платформы различных партий, каждый раз отдавая предпочтение той, которую представляет очередной лектор, твердят о достижениях, о правах личности, об иных странах, уже много лет свободных от разного рода деспотий и потому представляющих собой образец для подражания. Но мы избавляемся от недостатков изживающего себя капиталистического строя и потому соединим достижения цивилизации с передовым устройством. Марксизм, товарищи, это не что-нибудь там. Марксизм — это марксизм! И никак иначе!
Раньше вас угнетали, зато сейчас каждый вправе делать все, что не противоречит политике блока социалистических партий. Кто противоречит — тот враг, с врагами же у нас обращаются по всей строгости закона. Миндальничать никто не собирается. Революция обязана и умеет себя защищать. Ради общего блага мы готовы уничтожить хоть всех. Имейте в виду.
Последнее не говорилось, но подразумевалось. Армия — инструмент политики. И потому обязана выполнять приказы. Власть решила — собственный народ гораздо опаснее чужих стран, следовательно, в случае необходимости войска обязаны действовать против него без жалости.
А со стороны кто нападет? Как-нибудь договоримся без боя.
Сейчас, в преддверии очередных выборов, служба вообще превратилась в сплошной митинг. То — общий, то офицерский, когда комсостав специально вызывали в штаб, где вели с ними отдельную работу. Или — обработку?
Тоска… И податься некуда. Профессии иной нет, безработица страшная. Да и должен же кто-то защищать не родину, так хоть ее остатки. Многочисленные комиссары могут говорить о чем угодно, у них и прав больше, и содержание намного выше, но кадровые офицеры прекрасно знают — на границах неспокойно, напряженность растет, дело в любой момент может перерасти в войну, а воевать после всех сокращений фактически некому. Учитывая же нынешнее финансирование — еще и нечем.
Правда, в штабах опомнились, сумели настоять и передвинуть часть войск поближе к возможному театру военных действий, но нынешняя бригада — далеко не прежняя дивизия, даже не прежняя бригада, скорее, слегка усиленный полк, и остается надеяться лишь на то, что гроза пройдет стороной. Другие страны относятся к армии иначе и просто пройдут к своей цели, едва заметив редкую цепочку противника.