Там, где серые угрюмые тучи спрятали небесное светило, там, где уныние и страх, в окружении топких болот тундры Уфлан расположил свое логово. Как затмившая его душу книга, затмил он солнечный свет. В этом месте холодно и безжизненно, здесь постоянно идет дождь.
Две высокие статуи со звериным оскалом покорно стоят у главных ворот замка, охраняя вход в обитель зла. Окаменелые, мускулистые фигуры демонов-воинов сжимают когтистыми лапами остро заточенные алебарды. Их облик: копыта, длинный заостренный хвост, желто-коричневый оттенок кожи и черный волосяной покров головы, плавно переходящий на плечи и грудь чудовищ преисподней.
Оглушительные раскаты грома и сверкающие молнии вокруг замка дополняли мрачную картину жилища колдуна. Единственный путь сюда — это длинная извилистая дорога, проходящая сквозь сырые топи этих мест. По ней на большой скорости летела тень — та самая, что представала ночью перед Антоном в Луаре и перед Янтарем в лесу.
Промчавшись мимо молчаливых охранников замка, она пересекла громоздкие ворота и отправилась по длинному темному коридору к лестнице, ведущей на верхние этажи.
В полумраке небольшой комнаты, откинувшись на спинку кресла, за столом сидела женщина в черном одеянии. Ее бренное тело давно уже высохло и окоченело. Без жизненной поддержки шейных мышц голова трупа опрокинулась назад, отчего широко открылась ротовая полость, оголив серые от налета зубы.
Зрачков в открытых глазах видно не было, они закатились. Между иссохшими кистями рук на столе лежала старая, потрепанная временем открытая книга, рядом с ней стояла чаша, наполненная водой.
Пролетев сквозь дверь, тень остановилась напротив застывшего трупа. Да, это было ее тело, душа ведьмы рассматривала себя со стороны.
Через секунду она сорвалась с места и вновь овладела собственной плотью.
Женщина содрогнулась, издав при этом громкий вздох. Из неподвижного рта послышалось хриплое, жадное дыхание оживающего мертвеца.
Ведьма с ненасытностью вдыхала в себя воздух, но его как будто не хватало. Зрачки вернулись на свое место, но тело все еще оставалось бессильным, оно по-прежнему напоминало труп.
Колдунья испытывала сильные муки, атрофированные мышцы не поддавались контролю. Нарушение нервной системы отражалось периодическим судорожным сокращением восстанавливающихся мышц лица и туловища.