Снова изучил рукав пальто.
Взгляд его пересек комнату и остановился на умывальнике.
Спустя минуту он уже наполнял раковину водой из старомодного кувшина. Сняв пальто, прополоскал рукав, осторожно выжал его…
Ух! Вода стала красной…
Стук в дверь.
Он застыл в ледяной неподвижности, уставившись на дверь.
Дверь отворилась. Полная молодая женщина с кувшином в руках вошла в комнату.
– Простите, сэр. Ваша горячая вода, сэр.
Ему удалось произнести:
– Спасибо… Я умылся холодной…
Зачем он сказал это? Тотчас же ее глаза остановились на раковине.
Он ожесточенно бросил:
– Я… я порезал руку…
Повисла пауза – да, безусловно, очень длинная пауза, – прежде чем она сказала:
– Да, сэр.
Она вышла, захлопнув дверь.
Мистер Каст стоял, словно окаменев.
Пришло, наконец…
Он прислушался.
Слышны ли голоса, возгласы, шаги вверх по ступенькам? Он не слышал ничего, кроме ударов своего сердца… Внезапно от ледяной неподвижности он быстро перешел к действиям: влез в пальто, подкрался на цыпочках к двери и открыл ее. Никакого шума, кроме знакомого гомона, доносившегося из бара. Он сполз по лестнице… По-прежнему никого. Повезло. Он задержался на нижних ступенях. Куда теперь?
Он принял решение, стрелой вылетел по коридору через заднюю дверь во двор. Там двое шоферов возились с машинами и обсуждали победителей и проигравших.
Мистер Каст быстро пересек двор и оказался на улице.
После первого угла направо, затем налево, снова направо…
Осмелится ли он появиться на вокзале?
Да – там, должно быть, полно народу… специальные поезда… если удача будет на его стороне, у него получится.
Если только удача будет с ним…
Глава 26
(написана не от лица капитана Гастингса)
Инспектор Кроум слушал возбужденное изречение мистера Лидбеттера:
– Уверяю вас, инспектор, сердце перестает биться, когда я думаю об этом. Он ведь сидел сбоку от меня в течение всего сеанса!
Инспектор Кроум, совершенно равнодушный к поведению сердца мистера Лидбеттера, сказал:
– Позвольте мне прояснить кое-что? Этот человек вышел уже под конец картины… Он проходил мимо вас и при этом споткнулся…
– Он притворился, что споткнулся. Я теперь понимаю. Затем он перегнулся через сиденье переднего ряда, чтобы подобрать шляпу. Он, должно быть, заколол беднягу именно тогда.
– Вы ничего не слышали? Крик или стон?
Мистер Лидбеттер ничего не слышал, кроме громкого хриплого голоса Кэтрин Ройал, но в пылком своем воображении он изобрел стон.
Инспектор Кроум поверил ему на слово и велел продолжать.
– А потом он вышел…
– Вы можете описать его?
– Он был очень большой. По меньшей мере шесть футов. Гигант.