– Шутки закончились, сопляк. Отвечать быстро и не задумываясь. Это приказ, понял?
Левашов в ответ сумел лишь сипло выдохнуть:
– Понял…
– Учебный псевдоним?
– Хлюст…
– Направление подготовки?
– Германия, Австрия…
– Кто является канцлером Австрии?
– Энгельберт Дольфус…
Дальше следователь начал задавать вопросы во все возрастающем темпе, то почти доводя арестованного до потери сознания, давя сапогом, то позволяя тому немного прийти в себя, ослабляя давление. Вопросы были самые разные и странные – начиная от количества ступенек на лестнице, ведущей на второй этаж спецшколы, заканчивая названиями самых злачных мест Берлина и Вены.
Этот непонятный допрос продолжался уже около получаса, когда Виноградов внезапно отпустил арестованного, схватил за ворот гимнастерки и рывком усадил на табурет.
Курсант, приходя в себя, сделал несколько жадных, всхлипывающих вздохов, а потом тяжело закашлялся, держась руками за горло. Следователь вернулся на свое место и уставил указательный палец на арестованного:
– Слушай сюда, щенок. Предполагается, что ты увидел нечто такое, что заставило тебя усомниться в начальнике школы. Но тебя начали подозревать, и поэтому в течение последней недели четыре раза пытались убить эти трое, которых ты положил на тренировочном занятии. Ты понял, что на учебном задании твой последний шанс, чтобы оказаться хоть на время в гарнизонной тюрьме, в которую тебя в соответствии с протоколом должны завтра перевести, чтобы из нее сбежать.
Арестованный исподлобья недоверчиво зыркнул на следователя:
– А откуда вы?..
– Неважно. Отвечай на вопрос.
Левашов закрыл глаза, несколько раз вздохнул, а потом, как будто внутренне бросив себя в ледяную воду, безнадежно прошептал:
– Да, именно так…
– Что ты увидел? Телись быстрее!
Арестованный, глядя в стол, тихо заговорил:
– Нас учат связывать разрозненные факты, гражданин следователь. Это основа основ нашей будущей работы. И поэтому нам надо постоянно тренироваться в таком анализе. В любой обстановке… Понимаете, у начальника школы окна в кабинете неизменно закрыты шторами. Так вот, когда он шторы открывает, то в этот день обязательно, подчеркиваю, обязательно идет в читальную комнату при библиотеке, где хранятся подшивки газет, и час проводит за конспектированием статей из «Правды» или «Известий». Казалось бы, в этом нет ничего особенного… Но эти распахнутые неукоснительно шторы прямо-таки кричали о связи между конспектированием и чем-то еще… Ну я, ради тренировки, решил выяснить какая связь между этими событиями…
– И что выяснил?
Левашов криво улыбнулся одной стороной рта: