Стас, гад такой, сделал чиновничье-почтительное лицо и даже привстал со своего стула от усердия, глядя поверх голов подчиненных в мою сторону.
Я поднялся со своего кресла и сел рядом с подполковником:
– Уточню последние слова Станислава Федоровича, господа. Политическое поле, к сожалению, беспощадно прополото коммунистами. Но для того, чтобы избежать ошибок в принимаемых решениях, чрезвычайно важно видеть проблему под разными ракурсами. Поэтому мы обязательно всеми силами будем инициировать возникновение новых партий, представляющих интересы всех социальных слоев. К сожалению, здесь присутствует одна проблема. С большой долей вероятности прогнозируется, что в политическое строительство, а значит и во власть, вначале ринутся проходимцы, а не носители идей. Последние будут пока осторожно осматриваться, помня, чем чревато открытое высказывание своего мнения. Поэтому первые два года партии, разрешение на регистрацию которых будет обнародовано в самом ближайшем будущем, будут допущены только до уровня управления городом и областью. Пусть эти новые политические образования покажут себя на самом неблагодарном направлении. Демагоги, воры и просто негодяи за этот промежуток времени отсеются избирателями, а останутся те, кто действительно может и хочет конструктивно работать в политике на государственном уровне. Вы же будете постоянно мониторить этот процесс, Яков Исаакович.
Начальник секретно-политического отдела сделал недоуменное лицо:
– Мониторить?
– Контролировать. В плане идей и их воплощения в жизнь. Обязательно появятся крайне левые и крайне правые экстремистские группировки, которые будут пытаться достигать своих политических целей путем насилия. Вот они, как удачно заметил Станислав Федорович, и станут вашими «клиентами». Но степень законности их действий и право на участие в политической жизни страны будет определять суд присяжных, и только он, а не органы безопасности.
Стас повернулся ко мне:
– Я могу продолжать?
– Продолжайте, Станислав Федорович.
Подполковник постучал карандашом по столу:
– Теперь с вами, господин Эйтингон. У вас та же самая ошибка. Вы мне приносите сводку особых отделов, которая на девяносто процентов состоит из обзора высказываний обычных законопослушных граждан, и только десять процентов в ней отведено вероятной активности иностранных специальных служб. А надо совсем наоборот. Вы контрразведка и военная контрразведка в первую голову. Понимаете? Контр. Разведка. Высказывания гражданских и военнослужащих особый отдел должны интересовать, только если они впрямую затрагивают безопасность страны. А вот начальников и командиров своих пусть костерят. Как говорится, если подчиненные тебя не считают муда… э-э-э… плохим человеком, значит, тебя пора гнать в шею с командной должности.