Испуганными глазами девушка с надеждой смотрела на Эркюля Пуаро. Он постарался ее успокоить:
– Можете не сомневаться, Агнес, что вы поступили правильно, рассказав мне об этом.
– Признаюсь вам, сэр, у меня словно камень с души упал! Понимаете, я все время думала, что должна все рассказать, но боялась связываться с полицией. Маме бы это не понравилось – она в таких вещах очень строгая…
– Да-да, – поспешно прервал Пуаро.
Он чувствовал, что на сегодня ему уже более чем достаточно разговоров о матери Агнес.
2
Придя в Скотленд-Ярд, Пуаро осведомился о Джеппе.
– Я хочу видеть Картера, – заявил он, войдя в кабинет старшего инспектора.
Джепп бросил на него быстрый взгляд:
– Очередное озарение?
Пуаро не обратил на его слова внимания.
– Вы возражаете?
Джепп пожал плечами:
– Что толку мне возражать? Кто любимец министра внутренних дел? Вы. У кого в кармане половина правительства? У вас. Вы ведь замяли достаточно скандальных дел по их поручению.
Пуаро припомнил дело, названное им «Авгиевы конюшни»[41].
– Вы должны признать, что это было изобретательно, – не без самодовольства заметил он.
– Еще бы! Никому, кроме вас, такое и в голову бы не пришло! Иногда, Пуаро, вы мне кажетесь человеком, абсолютно неразборчивым в средствах.
Лицо Пуаро внезапно стало серьезным.
– Это неправда, – возразил он.
– Ладно, не дуйтесь, я не то имел в виду. Просто вы так похваляетесь вашей чертовой изобретательностью. Зачем вы хотите видеть Картера? Спросить у него, действительно ли он убил Морли?
К удивлению Джеппа, Пуаро кивнул:
– Да, друг мой, именно по этой причине.
– Полагаю, вы думаете, что он скажет вам, если сделал это? – Джепп рассмеялся, но Пуаро оставался серьезным.
– Вполне возможно.
Джепп с любопытством посмотрел на него:
– Я знаю вас около двадцати лет, но все еще не всегда могу понять, куда вы клоните. У вас просто слабость к молодому Фрэнку Картеру. Почему-то вам не хочется, чтобы он оказался виновным.
Эркюль Пуаро энергично покачал головой:
– Нет-нет, вы не правы. Все совсем не так…
– Может быть, все дело в его блондиночке? Вы ведь в некоторых отношениях чертовски сентиментальны.
– Я ничуть не сентиментален! – возмутился Пуаро. – Это чисто английский порок! Это англичане рыдают над историями о молодых влюбленных, умирающих матерях и брошенных детях. Для меня главное – логика. Если Фрэнк Картер – убийца, то я, безусловно, не настолько сентиментален, чтобы желать ему соединиться брачными узами с приятной, но весьма банальной девицей, которая, если его повесят, через год или два забудет о нем с кем-нибудь другим.