Но самое странное: с появлением Дяди Сени отец в снах Олега почему-то изменился… Он стал чем-то похож на отчима, даже разговаривал иногда также. Пока не перестал сниться вовсе…
В начальных классах все звали его Легой. Кличка произведена была его одноклассниками от имени Олег. Казалось, все в его жизни складывалось вроде бы случайно, но, вместе с тем, и очень даже не просто. Дома все звали его Олежкой, ласкательно, как маленького. Но это было лишь одной из причин его страстного желания повзрослеть как можно скорее.
Вторая причина — общеизвестна: тайна противоположного пола.
Но была и третья причина — шахматно-математические таланты, плюс — железная воля, которая, для самореализации, жаждала свободы и независимости. Можно было бы назвать и еще причины, но как-то неловко говорить о женщине-матери — «деспотичная алкоголичка». Увы, такою матушка Олежки и была. И видно передала сыну по наследству часть своих генов. Также, как и стремление к полной независимости.
Родился Лега в 1950 году. То есть в год тигра, по восточному календарю. И был он, как и положено всем родившимся в этот год, хорошим и надежным другом, умеющим постоять и за себя, и за друзей. До тех пор, пока лучший друг, к которому он обратился за помощью, не отказал. А позднее — и вовсе предал. И звали этого пацана Ваней. А кличка его уже в те годы была Костолом.
Рано потеряв отца, невольно наблюдая участников жизненного «карнавала» в родной квартире, на улице и в школе, Олежка либо должен был плыть по течению, и быть «как все», либо как можно скорее становиться сильным.
Самым сильным…
Повезло одногодкам Леги, — новый математик преподавал и черчение. На первом же уроке Александр Васильевич, отставной морской офицер, поразил всех: не глядя на доску, одним движением начертил безукоризненный круг, — «окружность». Предложил проверить циркулем, Наташка, лучшая чертежница, рискнула. И зря. Это была самая настоящая окружность. Начертанная от руки окружность.
Но, несмотря на такую невиданную способность, произведенного эффекта хватило ненадолго. Оглоеды и спиногрызы в Одессе не переводились никогда, и довести до точки кипения они могли кого угодно. Тем более — инвалида, контуженного на флоте. Уже на третий урок учитель пришел с необыкновенной линейкой метровой длины, выполненной из сияющего, гибкого и упругого металла. С одной стороны — сантиметры, с другой — дюймы…
«Легированная сталь! — с нажимом предупредил чертежник-математик. — А я вам, долбаки, — не Макаренко!»
И, соответственно, бил, в случае чего, линейкой по пальцам. Правда, исключительно пацанов.