Минут через двадцать на той же самой дороге появился Кеннет. Он тоже торопился, но в отличие от Геллиарда он не был так беспечен и ехал со всеми предосторожностями, крепко сжимая поводья рукой.
Он благополучно спустился с холма и уже собирался пришпорить коня, как вдруг из темноты раздался грозный голос, звук которого заставил Кеннета покрыться мурашками.
— Сэр, вы очень кстати, кто бы вы ни были! У меня пала лошадь.
Кеннет закрыл лицо плащом, надеясь, что материя изменит его голос.
— Я тороплюсь, мастер. Что вы хотите?
— Черт побери, я тоже тороплюсь! — уже многие годы Криспина не волновали чужие беды, а сегодня тем более. — Мне нужна ваша лошадь, сэр. О, я не грабитель, нет! Я хорошо заплачу за нее. Но она мне нужна. Я думаю, вам не трудно будет прогуляться пешком до Норвича. Это займет у вас не более часа.
— Но моя лошадь не продастся сэр, — поспешил ответить Кеннет. Позвольте пожелать вам спокойной ночи.
— Стой, парень. Стой, черт тебя побери! Если ты не продашь свою лошадь, чтобы услужить джентльмену, я пристрелю ее под тобой!
Кеннет заметил блестящий ствол пистолета вблизи и заколебался. Каждое мгновение было дорого. В его мозгу вспыхнула мысль, что сэр Криспин тоже направляется в Лондон, и его задача была определить Геллиарда. Взвесив шансы, он решил на полном скаку прискочить мимо Криспина и спастись в темноте.
Но не успел он принять это решение, как бледный лик луны озарил его лицо, прикрытое плащом. Сэр Криспин издал возглас удивления:
— Святой Георгий, мастер Стюарт! Я не узнал вас по голосу. Куда вы направляетесь?
— Какое вам дело? Разве вы недостаточно поиграли со мной? Неужели мне никогда не отделаться от вас? Замок Марлей, — добавил он с хорошо разыгранным гневом, — навсегда закрыт для меня. Какое вам дело до того, куда я еду? Позвольте, по крайней мере, ехать своим путем.
— Езжайте, мастер Стюарт, — произнес он. — Ваш путь свободен.
И Кеннет, не дожидаясь вторичного приглашения, пришпорил коня и скрылся в темноте. Он благодарил небо за столь удачное избавление, которое поначалу представилось ему невозможным. В его голове зрела уверенность, что послание Джозефа должно опередить Криспина. Сознание того, что он сумел обогнать Геллиарда, согревало его, как бокал хорошего вина.
Эта мысль так воодушевила его, что он продолжал погонять лошадь и в час пополудни достиг Ньюмаркета.
Здесь он отдыхал целый час. Затем на свежей лошади продолжил свой путь.
В половине третьего он был в Ньюпорте, но лошадь и всадник были так измучены, что он был вынужден сделать здесь получасовую остановку. Он пообедал, пропустил стаканчик бренди и, оседлав третью лошадь, помчался дальше.