— Слава Богу, Крис! Наконец-то я могу отблагодарить тебя за ту услугу, которую ты оказал мне в Пенрите.
Еще не придя в себя от изумления, Криспин пожал протянутую руку.
— Черт побери! — воскликнул он. — Если твоя манера выражать признательность заключается в том, чтобы стаскивать человека с лошади, извалять его в грязи с помощью своих ищеек, напяливших на себя раковины, то я бы предпочел уехать непоблагодаренным.
Но Хоган держался серьезно.
— И все же я уверен, Крис, что ты изменишь свое мнение не позже, чем через час. Ого, ты, должно быть продрог! Вот бутылочка крепкого винца…
Капитан «круглоголовых» повернулся, достал с полки бутылку и налил полстакана крепкого напитка.
— Пей! — скомандовал он, и Криспин подчинился.
Затем Хоган снял с него грязный, порванный во многих местах камзол, придвинул стул и заставил его сесть. И снова Криспин молча подчинился. Он одеревенел от холода и бесконечной скачки и сейчас с удовольствием вытянул длинные ноги поближе к огню.
Хоган сел напротив него и откашлялся. Он никак не мог решить, каким образом сообщить Криспину те потрясающие новости, случайным обладателем каковых он оказался.
— Черт меня побери, Хоган, — мечтательно рассмеялся Криспин, — я и не подозревал, что эти «корноухие» притащат меня к тебе. Честно говоря, я и не надеялся, что мы свидимся снова. Но ты, похоже, зря времени не терял с той ночи в Пенрите.
И он повернул голову, чтобы получше разглядеть ирландца.
— Ты едешь в Лондон? — спросил Хоган вместо ответа.
— Откуда тебе это известно?
— О, мне известно гораздо больше! Я даже могу сказать тебе, по какому адресу ты едешь и с какой целью. Ты направляешься в трактир «Якорь» на улице Темзы за новостями о твоем сыне, который, по утверждению Джозефа Ашберна, жив.
Криспин выпрямился на стуле, глядя на ирландца со смесью недоверия и изумления.
— Ты хорошо осведомлен, джентльмен из Парламента.
— По этому вопросу я осведомлен гораздо больше тебя, — спокойно продолжал ирландец. — Хочешь знать, кто в действительности проживает в трактире «Якорь»? — Хоган сделал паузу, как будто ожидая ответа, затем невозмутимым тоном сам ответил на свой вопрос: — Полковник Прайд!
Какое-то время это имя не вызывало никаких ассоциаций у Криспина.
— И что это за птица — полковник Прайд?
Хоган был явно разочарован.
— Некий влиятельный и мстительный член Парламента, чьего сына ты убил в Ворчестере.
На этот раз удар попал в цель, и Криспин сел прямо. Его лицо потемнело.
— Черт меня побери, уж не хочешь ли ты сказать, что Джозеф Ашберн хочет обманом предать меня в его руки?