– Ура! – воскликнул Ромка. – Значит, я завтра свободен?
Он намеревался съездить со своим дворовым дружком Олегом Пономаревым на Воробьевы горы, где собираются скутеристы, и покататься на крутой «табуретке». Это куда приятнее, чем в чужой квартире пыль собирать.
– Конечно, никто тебя не держит. Если только не захочешь съездить со мной на «Горбушкин двор».
– На «Горбушку»? – Ромка даже подпрыгнул от восторга. – Захочу, конечно, захочу! А во сколько?
– Навестим Софью Яковлевну, и если у нее все в порядке, то возьмем машину – и туда. – Порывшись в своем блокноте, Эля набрала другой номер и, услышав чье-то «алло», поздоровалась, представилась и спросила: – А Павел Демидович все еще в больнице? Да, мы знаем, что он болен, но что с ним такое? Ему самому мы по мобильному звонили, но он не отвечает. Инфаркт?! Боже мой!
Лешка внимательно наблюдала за Элей и даже непроизвольно повторяла ее мимику. Но помрачневшее поначалу лицо их гостьи вдруг просветлело:
– Выписывается? В понедельник? Хорошо, тогда я ему и позвоню. До свидания, всего доброго. – Эля положила трубку и раздумчиво сказала: – Голосок какой-то детский. Внучка, очевидно. Ну надо же, у него, оказывается, инфаркт. Да, старость, как метко сказано, совсем не радость. Кстати, чтобы успеть на «Горбушкин двор», надо из дома завтра пораньше выйти.
А затем она набрала еще чей-то номер телефона и заговорила о каких-то привезенных ею документальных фильмах, которые непременно надо вставить в телевизионную сетку. Об этом брат с сестрой слушать не стали, занялись каждый своим делом. То есть Ромка открыл копию Славкиной тетрадки и стал искать, что там еще написано про графа Якова Брюса и его имущество, а Лешка примерять обновки, привезенные Элей.
Глава III
Бомж в кроссовках
Утром, несмотря на субботу, все трое, как и собирались, встали очень рано. А Лешка – самая первая. Тяжело вздыхая, она поднялась с раскладушки – ее диван был предоставлен гостье – и повела на улицу Дика. В другой выходной она бы еще спала и спала, а Дик терпеливо лежал бы на полу рядом и лишь тихим сопением напоминал ей о своем существовании и насущных потребностях. Но сегодня псу повезло. Ждать прогулки долго не пришлось, и он, весело помахивая хвостом, выскочил во двор. Его зевающая хозяйка нехотя плелась сзади. Она даже не поиграла с ним, как обычно: не стала бросать вдаль палки и камешки, как пес ни тявкал и ни просил ее доставить ему такое удовольствие.
Вернувшись, Лешка пощекотала торчащую из-под одеяла Ромкину пятку, так как Эля уже варила на кухне кофе и готовила свой порридж, а говоря попросту, овсяную кашу, которую брат с сестрой терпеть не могли. Ромка неохотно приоткрыл один глаз, потом упрямо повернулся на другой бок. Но, вспомнив про «Горбушку», мигом вскочил и побежал умываться.