— Жи-ды! Жи-ды!
Джек держит меня за руку и быстро тащит за собой. Мальчишки следуют за нами, топая по ступенькам:
— Жи-ды! Жи-ды!
— Не слушай! — шепчет Джек.
— Жи-ды! Жи-ды! — а затем, прямо у нас за спиной: — Сгулик, не обгащай внимания!
Джек останавливается и поворачивается, я тоже. Мальчишки стоят футах в десяти от нас, они ухмыляются. Голосом, какого я никогда ни от кого не слышал, Джек рявкает:
— А ну, вон отсюда!
И он делает шаг по направлению к ним. Ухмылки исчезают, мальчишки обмениваются быстрыми испуганными взглядами, опрометью кидаются вниз по лестнице и скрываются из виду. Джек кладет мне руку на плечо, и мы продолжаем подниматься по лестнице. Мы пересекаем лужайку и подходим к толпе работников прачечной, которые сидят вокруг флагштока с американским флагом и поют под губную гармонику.
Вот как — и вот почему — я помню обед, на котором подавали морскую пищу.
Франкенталевский рассказ о Ку-ку-клане мог быть, в конце концов, всего лишь дурацким слухом. Афиша кинематографа, в сущности, ничего не доказывала: может, это была просто выдумка в фильме ужасов. Но тут все случилось в действительности — впервые в моей жизни; это был живой голос Извне, средь бела дня, на приятном морском ветерке, крики мальчишек в коротких штанишках около раздевальных кабинок на пляже в Орчард-Бич.
Как я уже упомянул, в школе я довольно быстро все схватывал. За меня, должно быть, работали мои минскер-годоловские гены, и, к тому же, мне везло. В нашем районе открылась новая школа — начальная школа № 75; она была построена на лугу, где раньше стоял наш «дом с привидениями», и когда эту школу строили, именно эту строительную площадку охранял сторож, которого мама треснула кирпичом («Как ты смеешь бить моего ребенка?!»). В эту новую школу всех нас перевели из нашей прежней школы в массовом порядке, или, точнее, в беспорядке. Поскольку в моем классе учащихся было больше нормы, а я ходил в самых успевающих, то, чтобы хоть слегка разгрузить мой класс, меня решили досрочно перевести классом выше. Там в это время изучали что-то диковинное, вроде дробей или сослагательного наклонения; и мне пришлось-таки попотеть, чтобы догнать своих однокашников. Но у меня все шло хорошо до тех пор, пока я не перегнал Поля Франкенталя.
Раньше, когда Франкенталь перешел в седьмой класс, он этим ужасно форсил на Олдэс-стрит, потому что в седьмом классе ученики на каждом уроке проходили новый предмет, который вел другой учитель; Франкенталь фуфырился, что он уже больше не будет, как малявки, весь день сидеть в классе с одним и тем же учителем: «Разные пред-ме-ты! Вот!». Моя сестра Ли перешла в седьмой класс за год до Франкенталя, и она тоже порядком фордыбачилась из-за того, что проходила разные